Репневский, А. В. Концессии скандинавов - важный элемент восстановления промышленности Русского Севера (двадцатые годы XX века) / А. В. Репневский, О. В. Зарецкая // Европейский Север в судьбе России. ХХ век : (к 80-летию проф. А. А. Киселева) : сборник научных статей / Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т ; [редкол.: А. В. Воронин (науч. ред.) и др.]. - Мурманск, 2006.

принято считать в советское время. Ликвидация же концессий носила более идеологический, нежели экономически обоснованный характер. Концессии объективно не противоречили процессу индустриализации. Они находились под постоянным государственным, партийным и профсоюзным контролем. В узких рамках статьи автор не может доказательно утверждать этого в масштабах всей страны, но предлагает рассмотреть заявленный тезис на при мере Архангельской губернии и частично всего Европейского Севера России. Архангельский губернский комитет компартии действовал в русле пар тийных установок. Еще в 1926 г. Губкомом было направлено специальное письмо в ЦК ВКП(б). В нем «отмечалось нежелание иностранной стороны де лать новые вложения капитала, стремление в нарушение концессионных до говоров заниматься продажей на внутреннем, а не на внешнем рынке». Губ- ком просил ускорить ликвидацию северных лесных концессий1. В силу специфики Русского и Европейского Севера нас более всего ин тересует исторический опыт концессий, характерных для этих регионов. Пре жде всего это лесные концессии. В первой половине 1920-х гг. именно в них было вложено больше всего иностранных капиталов. К середине 1925 г. из 32 млн. руб., вложенных во все концессии, на лесную промышленность приходи лась почти 50%. Среди актов законодательства, регулировавших концессион ные отношения в лесной отрасли в годы НЭПа, следует указать «Лесной ко декс РСФСР» 1923 г. и «Нормальный договор о лесных концессиях для ак ционерных обществ с участием в них Республики". Последний был утверяеден 21 июля 1922 г. Бизнесмены Скандинавских стран одними из первых активно участвова ли в создании концессий и совместных компаний, действовавших в основном на Русском Севере. Тем самым они хотели компенсировать свои убытки от конфискаций собственности и капиталов 1917 - 1918 гг. (Установлено, что только норвежские иски к России составили сумму в 250 млн. норвежских крон, а шведские - 600 млн. шведских крон2). Среди лучших концессий, при несших «ощутимую пользу советскому народному хозяйству» были шведские СКФ (производство шарикоподшипников) и АСЕА (строительство электроме ханического завода в Ярославле)3. Нам представляется справедливым, чтобы в этот перечень «ощутимой пользы» вошли и северные концессионные и ак ционерные лесные и судоходные капании 20-х годов. Согласно подписанному в 1923 году с "Мологолесом" договору, концес сионеру предоставлялось право использовать свыше 1 млн. десятин лесных площадей на территории нынешних Ленинградской и Новгородской областей и вырубать ежегодно 5 тыс. десятин леса. В свою очередь, концессионер был обязан построить шпалопропиточный завод производительностью 1 млн. шпал ежегодно, оборудовать и пустить в ход до 10 заводов для химической переработки пней, а также по требованию правительства дополнительно ле сопильный и целлюлозный заводы. В 1923 - 1924 гг. на Русском Севере начали действовать «Русснорвего- ' Государственный архив Архангельской области (Далее ГААО). Ф. 1. Оп.1. Д.372. Л. 83 - 83 оборот. 2Репневский А.В. СССР - Норвегия: экономические отношения межвоенного двадца тилетия. - Архангельск, 1998. - С. 66 - 67. 3Касьяненко В.И. Завоевание экономической независимости СССР (1917- 1940). - С. 180. 105