История семьи Жидких на фоне поморской культуры : исследование и публикация по материалам Г. Ф. Белошицкой / Рос. акад. наук, Кол. науч. центр., Центр гуманитар. проблем Баренц-региона ; [общ. ред. и вступ. ст. И. А. Разумовой ; подгот. текстов, сост. и коммент. О. В. Змеевой, И. А. Разумовой]. – Апатиты : Издательство Кольского научного центра РАН, 2013.

(теперь уже не помню), отец отправил меня домой, наказав ехать вдоль берега, не выезжая за закоржье, так как ветер северный и усиливается. Могло унести меня в море, а силенок у десятилетней девочки не хватило бы. Ехала я вдоль берега, каждый камушек знаком, на берегу лодки знакомые, выше берега дома односельчан, тоже каждый знаком и их хозяева на берегу трудятся. Добралась уже до Тарасовского (или Саввинского) угора51 и тут моя лодка стала царапать дно, так как вода убывала. Из небольшого своего опыта знаю, что надо вылезть из лодки и толкать ее, пока не будет более глубокого места. Босыми ногами встала на дно, и ощущение ног помню до сих пор. Все дно покрылось водорослями, а в них кипит жизнь: ракушки, медузы, вьюнки, колюшка, капшуки - все это жило, двигалось. Иногда из-под ноги выскакивала камбала, греющаяся на солнышке, и довольно часто скат. Он был треугольный с длинным узким хвостом и волнообразными движениями боковых плавников. Все камни были усеяны белыми ракушками (не знаю их названия), такими, которые накрепко прикрепляются к камню, смотрятся в виде горочки, а на вершинке горочки мерцающие отверстия с волосинками, как щупальцами что-то вылавливают в воде. Добравшись до более глубокого места, я забралась в лодку и выехала в нашу Лягу около большого круглого камня (на фотографии его видно), а Ляга - это уже наш дом, причал, берег. Года с 1954 отец перешел на работу в государственный заповедник52 на катер «МК-29»53 - мотористом. Катер обслуживал острова в Кандалакшском заливе вплоть до острова Великий54. По каким-то внутренним законам государственного заповедника, семье Жидких Ф.Е. был выделен остров Докучеиха для сенокоса. К тому времени семья составляла девять человек, с единственным кормильцем - отцом. Мы держали домашних животных: восемь-десять овец, две-три козы, куры. А это значительная поддержка в семейном бюджете. Вот для них и заготавливался корм на зиму. Летом (1954 года), когда трава поднялась и набрала нужную силу, мы стали собираться на остров Докучеиха. Отец, мама и я собрали все самое необходимое в лодку на трое суток жизни на острове и все для сенокоса. День был погожий, собирался северный попутный ветер. Ветер усиливался и обеспокоенная предчувствиями бабушка, говорила отцу: «Федько, не ездил бы ты сегодня-то, северинушко крепнет, не успеешь доехать до места». Но отец был уверен в своих намерениях и мы поехали. Мотор работал исправно, и только мы отъехали за остров Овечий, сразу почувствовали силу северинушки. Волна поднималась, становилась крутой, скорость лодки усиливалась. А когда мы вошли в салму острова Ряжкова, шторм разошелся в полную силу. Волны поднимались как зеленые горы с кипящими белыми барашками и, когда лодка опускалась между волнами, исчезали берега, оставались только волны и небо. Я сидела в середине лодки лицом к отцу, сидевшему за рулем подвесного мотора. За спиной отца поднималась зеленая волна выше его головы, и казалось, что сейчас она поглотит отца и нас вместе с ним. Папа сидел спокойно, но, наверное, в моих глазах увидел страх и сказал мне, чтобы я отливала воду. Мама лежала в носу лодки на тюках одежды и молилась: «Господи, помилуй! Господи, помилуй нас! Деточки, прощайте, прощайте!» - эти слова вылетали уже с воплем страха. Отец почувствовал, что подошел критический момент, и приказал маме поднимать парус: «Он будет выдергивать нас из-под волны». Решение более чем мудрое. Мама не могла ослушаться и со страхом 62