Этнокультурные процессы на Кольском Севере : сборник статей / Рос. акад. наук, Кол. науч. центр, Междунар. центр по развитию науки, культуры и образования в Баренц регионе ; [ред.: В. П. Петров, И. А. Разумова]. – Апатиты : КНЦ РАН, 2004.

за последние несколько лет. Так, в Карелии очень популярен текст об антикультурном поведении москвичей, которые "приедут на машинах, перетопчут все, вырвут грибы с грибницей..., испортят всю природу" (Е.Н., 40 л.). Говорят именно о москвичах, хотя ездят и мурманчане, и петербуржцы, и петрозаводчане. По признанию нескольких информантов-москвичей, они "боятся" или "стесняются" говорить, откуда приехали, когда находятся в провинциальных городах, чтобы не вызвать открытую неприязнь. Мы не останавливаемся на историко-культурных и социально-экономических истоках данного явления, поскольку это особая тема. Взаимные представления этнолокальных групп друг о друге в пределах российского пространства и поведенческие стереотипы создаются также в соответствии с расширенным спектром геополитических, этнических, характерологических и прочих значений, которыми наделяются оппозиционные понятия Севера и Юга, Востока и Запада. Важную роль в формировании локальной идентичности играют знаковые природные и культурные объекты, в том числе специфические объекты городской и сельской среды. Проиллюстрирую сказанное на примере г.Апатитов, поскольку собранные здесь материалы особенно представительны. Миграционные установки жителей этого города, с одной стороны, соответствуют известным стратегиям, с другой, демонстрируют локальную специфичность. Мотивации соответствующих настроений и установок варьируются и выстраиваются в различные иерархии у разных поколений. Так, в настоящее время в Апатитах можно отметить убежденность большого числа людей в том, что их жизнь в этом городе лишь временная, поскольку, во-первых, в современной экономической ситуации люди больше не нужны на Севере, а во- вторых, "трудно жить, когда полгода ночь". То же ощущение временности пребывания на Севере было характерно для жителей городов Крайнего Севера и в относительно недавнем прошлом, в советский период. Однако преобладающая мотивация данного миграционного настроения была иной. Она отличала, скорее, первое поколение мигрантов и заключалась в том, что временность жизни здесь задана целями и обстоятельствами переезда. К таковым относились сознательно воспринимаемые социальные (государственные) потребности - промышленное и научное освоение Севера, и потребности индивидуальные - улучшение материального благосостояния. Итоговая реализация потребностей представляла базу для возвращения "домой" - в Ленинград, Москву и другие местности, где оставались и родные, и жилье. Последние обстоятельства - наличие жилья и близких родственников в родных краях (именно в данной последовательности) - устойчиво подчеркиваются в автобиографических и биографических рассказах, в рассуждениях на интересующую нас тему. Они, несомненно, выполняют адаптивную функцию, поскольку подтверждают возможность "возвращения в любой момент" и, следовательно, способствуют эмоциональной стабилизации. Разумеется, есть вариации подобных миграционных текстов, обусловленные социальным статусом групп, временем и причинами переезда. Особую категорию, например, составляют рассказы о спецпереселенцах и их самих. Тем более отличаются тексты потомков высланных, репрессированных и т.п. Смена идеологической парадигмы и "исторической оптики" в постсоветский период сказывается на миграционном тексте молодежи. Ранее причины переезда на Север, вызванные внешними обстоятельствами 11