Разин, Е. Ф. И не только о Саласпилсе : документальное повествование / Ефим Разин. – Апатиты : Апатит-Медиа, 2004. – 129 с. : ил. – (Наша память : к годовщине Великой победы в борьбе с фашизмом).

Вот обширная цитата из богато иллюстрированного альбома на двух языках - латышском и русском: "Саласпилс", издательство "Лиесма", Рига, 1970: "На неприметную железнодорожную станцию Саласпилс приходили эшелоны из разных районов Латвии, Белоруссии, из столиц оккупированных стран Европы. Нацисты изощрялись, словно желая показать, как многолика бывает смерть. Тысячи советских воинов в Саласпилсском лагере военнопленных умерли голодной смертью прямо под открытым небом. Спасаясь от холода, они зарывались в землю, а когда ее сковал мороз, они пытались согреться, тесно прижавшись друг к ДРУГУ. - н0 жизнь в истощенных телах постепенно гасла. В концлагере возле комендатуры была сооружена виселица. Здесь устраивались казни на потеху представителей "высшей расы". Они являлись на эти зрелища в начищенных до блеска сапогах, в сопровождение их дамы - в шляпках и белых перчатках. Младенцев на глазах у матерей оглушали ударом дубины и бросали в яму, чтобы сберечь патроны. Многих малышей, разлученных с матерями, унесла дифтерия. Бывало и так, что дети "случайно" умирали в бараках, когда там синильной кислотой "травили клопов". Но чаще всего смерть таилась в стволе винтовки или автомата. Узники до полного истощения работали на торфяных болотах и каменоломнях, будто это единственная возможность заработать предназначенную для них пулю. "Возмещая" расходы на перевозку заключенных из родных мест к массовым могилам Саласпилса, у обреченных перед расстрелом отбирали все, что можно было взять, вплоть до очков и зубных протезов. Награбленное распределялось по рангам: офицеры СС, руководившие экзекуцией, получали золотые кольца, а рядовым палачам, одетым в зеленые мундиры бывшей латвийской армии, перепадали узелки с бельем. Фашистский террор ограждал себя тщательно продуманной системой обеспечения секретности. В годы оккупации случайный путник, исходи он даже пешком весь отрезок шоссе от Риги до Огре и обратно, не заметил бы ничего особенного. Дома он мог бы рассказать, что встретились ему кое-где военные посты, да по некоторым дорогам сворачивать с шоссе запрещено, и это все. Но в Латвии знали, что в Румбульском лесу тысячами расстреливали евреев, что возле Саласпилса находится концентрационный лагерь. Поговаривали, что там истязают людей, что измученные голодом узники едят кору деревьев. Однако это была лишь молва, и над ней повисла темная полоса неведения, в котором умышленно держали угнетенный народ". Это все я приводил из напечатанного до меня. Хочу здесь добавить от себя. Снова вернусь к "детскости" Саласпилсского лагеря. Повторюсь. Этот лагерь смерти был одним из многих таких, где не имело значения, мужчина ли ты, женщина, старый или ребенок. Это фабрика перерабатывала всех. Но особенно в сердцах людей, прошедших через смерть, осталась память о малышах. Потому-то памятной осталась песенка о детях Саласпилса, с просьбой положить туда конфетку... 86