Пожидаева, О. В. Опыт прочтения некоторых произведений современной скандинавской литературы / О.В. Пожидаева // Вестн. "Баренц-Центра" МГПУ. - 2003. - № 4 (02). - С. 146-154.

Совсем иначе размышляет о любви, человеческих страстях другой шведский прозаик Торгни Линдгрен, в творчестве которого повседнев­ ное часто переплетается с фантастическим, быт мифологизируется, об­ ретает мистическое наполнение. Его роман 1995 года «Шмелиный мёд» (издан в русском переводе А. Афиногеновой в 1997 году) посвящён люб­ ви, смерти и преображению человеческому в них. Читатель отправля­ ется в далёкий заснеженный уголок Швеции вместе с героиней пове­ ствования Катариной. Цель её путешествия —чтение лекций о святых, мучениках, преступниках для тех, кто «может жить теперь только чу­ жой жизнью». Героиня находит временный приют в доме одного из слу­ шателей. Таинственным образом её суточное пребывание здесь затяги­ вается надолго. Катарина становится свидетелем и участницей вражды двух умирающих братьев, когда-то любивших одну женщину, жизнь, красоту. Каждый из них желает насладиться муками другого и старает­ ся изо всех сил не умереть первым. Ключом к пониманию смысла ро­ мана и его названия является история гибели деда умирающих братьев, который традиционно летом вместе с любимой собакой «охотился» на «шмелиные медки»: «лайка ... лаяла, когда обнаруживала шмелиный медок. И дед с помощью куска коры выкуривал шмелей и выдавливал до последней капли мёд из медков в жестяное ведро»18. Однажды во время подобной «охоты» они провалились в высохшую колодезную яму, сначала поддерживали жизнь собранным мёдом, а потом, когда жестя­ ное ведро опустело, «они начали разглядывать друг друга ..., они впер­ вые по-настоящему увидели друг друга, и собака поняла, что дед вооб- ще-то чужой для неё человек, а дед пришёл к выводу, что он, строго говоря, совсем не знает свою лайку. Сколько бы шмелиных медков они вместе ни обнаружили, они были чужими. И обоим стало ясно, что преж­ де чем всё это закончится ...один съест другого»19. Оказавшись перед лицом смерти, болезни, любящие друг друга, сладость и красоту жизни преображаются и вступают в животный поединок. Такова природа че­ ловеческая? Красив и опасен человек любящий. Непредсказуем и от­ талкивающе страшен страдающий. В этом противоречии — благо или трагедия? Ответы на эти вопросы содержатся в жизнеописании святого Кристофера, историю которого пишет Катарина (это второй сюжет по­ вествования, мозаикой вставленный в первый). При внешней правиль­ ности и целомудренности жизнь Кристофера оказывается полна искус­ ственности. Завершает житие героиня следующей записью: «отсутствие личностного смысла и содержания сильнее всего выражается в роко­ вом отсечении радости жизни, своевольном равнодушии к бытию, к простой будничной жизни во всей её многоцветной и роскошной це­ 152