Пожидаева, О. В. Психоделика в русской словесности - миф или реальность? : размышления над статьей последнего словаря-путеводителя по современной русской словесности Сергея Чуприна / О. В. Пожидаева // Наука и образование. - 2010. - № 11.

172 Современные проблемы педагогики, психологии, истории взятый из «Послания апостола Павла к римлянам», относится и к Анне: «Мне отмщение, и аз воздам». Сам Толстой поясняет: «Много худого люди делают сами себе и друг другу только оттого, что слабые, грешные люди взяли на себя право наказывать дру гих людей. < ...> Наказывает только бог и то только через самого человека»1 «Искусственный рай» при водит к иллюзии «живой жизни». К слову сказать, на амбивалентность воздействия психотропных пре паратов указывали почти все западноевропейские писатели, представляющие психоделическую лите ратуру. Так, III. Бодлер в «Искусственном рас» вслед за Квинси замечает, что «опий не усыпляет, а воз буждает человека, но возбуждает в направлении его естественных склонностей, и потому, чтобы судить о чудесах, совершаемых опием, было бы нелепо изучать его действие на торговце скотом, ибо этому последнему грезились бы только волы и пастбища»2. А в «Поэме о гашише» добавляет: «Человек, кото рый с помощью ложечки варенья может приобрести себе в любой момент все блага земли и неба. Не станет и тысячной доли их добиваться посредством труда. А нужно прежде всего —жить и работать»3. Олдос Хаксли, участник 10 психоделических опы тов с приемом мексалина, ЛСД, псилоцибина, го ворит, с одной стороны, о нужде в «химических каникулах», которые, по его мнению, выполняют ту же роль, что ранее религия, сатурналии, кар навалы и помогают очистить «двери восприятия» от «невыносимой самости и отвратительной среды окружения», с другой, —мексалиновый опыт назы вает «безвозмездной милостью», «не обязательно ведущей к спасению». Другой русский писатель, М. А. Булгаков, обра щается к описанию «искусственного рая» в рассказе «Морфий» (1927). Произведение создано на авто биографической основе: в 1917 году Булгаков при страстился к морфию после заражения дифтеритны ми пленками в ходе трахеотомии. Герой рассказа, доктор Сергей Поляков, подробно описывает свои ощущения в дневнике: «Первая минута: ощущение прикосновения к шее. Это прикосновение стано вится теплым и расширяется. Во вторую минуту внезапно проходит холодная волна под ложечкой, а вслед за этим начинается необыкновенное проясне ние мыслей и взрыв работоспособности. Абсолютно всс неприятные ощущения прекращаются. Это выс шая точка проявления духовной силы человека»4. Но такое состояние сменяется болезнью и отчая нием, которые приводят героя к смерти: «Смерть от жажды райская, блаженная смерть по сравне нию с жаждой морфия. Так заживо погребенный, вероятно, ловит последние ничтожные пузырьки воздуха в гробу и раздирает кожу на груди ногтя ми. Так еретик на костре стонет и шевелится, когда первые языки пламени лижут его ноги...»5 Важны здесь образы жажды и еретика, которые заставляют вспомнить о грехе плотского и духовного пьянства. Митрополит Сурожский Антоний в «Беседах о вере и церкви» замечает: «то, что мы называем грехами плоти, —это грехи, которые человеческий дух совер шает над человеческой плотью; плоть —жертва. Вог пример простой, который можно развить очень дале ко. Человек жаждет, его плоть просит влаги, воды — лишь наше воображение подсказывает, что вкуснсс выпить чая или пива. Плоть изнурена, она просит пищи; но только наше воображение нас обращает в сторону лакомства или жадности... Таким образом, плоть просит всегда о том, что естественно, просто и здраво; человеческое воображение, душевность ее направляет и выбирает иное»6. Безусловно, Булгаков —писатель, творящий в апокрифических традициях, но православное по нимание пьянства духовного и телесного как греха ему близко. Интересно, что в последнем романе писателя «Мастер и Маргарита» морфинистом ста новится в эпилоге Иван Бездомный, оставивший поэзию и превратившийся в профессора литературы Ивана Николаевича Понырева. Только после укола наркотика он видит во сне как наяву то, о чем рас сказывается в романе Мастера. Иван Бездомный — ученик мастера и Воланда. Последний заставляет безбожника поверить на какое-то время в нечистую силу. Правда, в финале романа профессор Понырев уверен, что ему «все известно», что он «все знает», это лишает его способности к подлинному творче ству, он сторонник опытного эмпирического знания и все произошедшее с ним, включая встречи с Бо ландом и мастером, объясняет гипнозом. Бездом ный как будто обрел свой дом: фамилия Понырев происходит от станции Поныри в Курской области, как бы приобщился к истокам национальной куль туры, но преображенного героя поразила бацилла всезнайства. Измученного болезнью Ивана Нико лаевича дома ждет шприц и ампула с жидкостью «густого чайного цвета». После укола все меняется: появляется лунная дорога и герои романа Мастера. И Маргарита произносит: «И я вас поцелую в лоб, и все у вас будет так, как надо». Каждый получает лишь то, ради чего жил и во что по-настоящему верил, не более. В этом смысле Понырев обречен на бездомье, которое на мгновение будет прерываться в полнолуние. Надо заметить, что изменение сознания в клас- 1 Толстой Jl. Н. Указ. соч. Т. IX, с. 436. 2 Бодлер Шарль. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники Статьи об искусстве М • РИГ10Л КЛАССИК, 1 9 9 7 ,- С. 300. 3 Бодлер Шарль. Цветы зла. Обломки. Парижский сплин. Искусственный рай. Эссе, дневники Статьи об искусстве М ' РИПОЛ КЛАССИК, 1997,- С. 267. 4 Булгаков М. А. Собрание сочинений в 4т. М.: Алфавит, 1992. Т 1, с. 90. 5 Булгаков М. А. Собрание сочинений в 4т. М.: Алфавит, 1992. Т 1, с. 96. 6 Митрополит Сурожский Антоний. Беседы о вере и церкви. М., 1991. С. 121-122.