Попов, Г. П. Мурман : очерки истории края ХIХ - нач. ХХ в. / Г. П. Попов, Р. А. Давыдов ; Рос. акад. наук, Урал. отд-ние, Ин-т экол. проблем Севера. - Екатеринбург : Институт экологических проблем Севера, 1999.

ными” [33]. И поскольку в данном документе ни слова не было о за прещении поселенцам ввозить спиртное, последнее естественным образом попало в разряд так называемых “других” товаров, разре шенных к беспошлинному ввозу и продаже. Характерно, что уже три года спустя архангельский губернатор Игнатьев в особой записке на имя министра финансов выразил бес покойство возросшим пьянством на Мурмане. “Пагубное влияние торговли норвежским ромом часто тормозит лучшие начинания пе реселенцев и подрывает их благосостояние, обогащая соседние ок руги Норвегии”, — писал он [34]. В Петербурге его не поняли. 14 мая 1876 г. вышло новое “Вы сочайше утвержденное” положение о льготах, предоставляемых пе реселенцам на Мурманский берег. В отличие от аналогичного доку мента 1868 г. условия “торговли крепкими напитками” здесь были оговорены особо. “Впредь до иного распоряжения” их разрешалось привозить из-за границы беспошлинно и продавать на Мурмане без платежа акциза [35]. Таким образом, именно в 1876 г. продажа нор вежского рома на Севере России была полностью легализована. Правда, губернским властям не возбранялось по согласованию с волостными правлениями устанавливать дополнительные “правила относительно числа мест оптовой и розничной продажи крепких на питков и времени их открытия и закрытия, внутреннего распоряд ка, в них соблюдаемого, и самого надзора за ненарушением озна ченных правил” [36]. Но пикантность ситуации состояла в том, что надзор за испол нением правил должны были осуществлять...сами колонисты, то есть непосредственные потребители спиртного. А волостные прав ления Мурмана, с которыми губернские власти должны были “со гласовывать свои действия по контролю за реализацией алкоголя, ни в 1876 г., ни позже не смогли сделать ровным счетом ничего по данному вопросу. О состоянии же дел в них красноречиво свиде тельствует, например, рапорт уездного исправника Н. Горбатова, посетившего летом 1881 г. с проверкой Мурманское колонистское волостное правление и никого, кроме “вечно пьяного писаря Мишу- кова”, там не обнаружившего. Волостной старшина — норвежец Оскар Кнудсен гостил в это время на родине, у родственников; вся служебная переписка находилась в запечатанном сундуке и была безнадежно запущена. Неприятно удивленный увиденным, Горба тов написал губернатору, что, по его мнению, “колонистское воло стное правление не только не приносит никакой пользы, а, напро тив, колонисты тяготятся им” [37]. Реакция норвежских предпринимателей н официальных властей на это удивительно недальновидное нововведение, фактически уза 65