Попов, Г. П. Мурман : очерки истории края ХIХ - нач. ХХ в. / Г. П. Попов, Р. А. Давыдов ; Рос. акад. наук, Урал. отд-ние, Ин-т экол. проблем Севера. - Екатеринбург : Институт экологических проблем Севера, 1999.

1879—81, 1882—86 и 1887—90 гг. Экипаж крейсера состоял из 170 матросов при 14 офицерах. Полный ход “под парами” достигал 13,5 узлов, что в те годы считалось достаточным для успешного преследования любого промыслового судна. Командование крейсера руководствовалось следующей инст рукцией: “По северному побережью Европейской России от грани цы с Норвегией на восток до льдов Карского моря в пределах тер риториальных вод воспрещается иностранцам заниматься рыбной ловлею, охотою и вообще всяким промыслом морских животных”. В инструкции указывалось, что “территориальными водами Север ной России признаются: все заливы, бухты и рейды русского берега Ледовитого океана, все Белое море, южнее линии, проведенной по направлению от мыса Св. Нос к мысу Канин Нос, в трехмильном от них расстоянии и пространство открытого океана и Карского моря на три морские или итальянские мили от крайней береговой черты в малую воду, или от крайних островов, камней и оголяющихся ба нок и рифов, где таковые имеются” [34]. Инструкция подробно разъясняла, как производить задержание и осмотр подозрительных судов. Так, например, б-й параграф инст рукции гласил: “Чтобы остановить встреченное судно, следует, идя на него и имея свой кормовой флаг поднятым на обычном месте (на гафеле или флагштоке), сделать пушечный выстрел в сторону суд на и, если по таковому сигналу оно не остановится, то через не сколько времени выстрел повторить. Если и затем не последует ис полнения, делается выстрел ядром, направленным под нос уходяще го судна” [35]. Едва начав патрулирование вдоль-Мурманского берега, “Наезд ник” 26 мая задержал по подозрению в браконьерстве на рейде у Иоканкских островов сразу шесть норвежских яхт [36] и препрово дил их в Екатерининскую гавань. Еще одна норвежская яхта [37], стоявшая на якоре у Нокуева острова с полными трюмами убитых тюленей, была отпущена, а со шкипера ее взята подписка о том, что он впредь не будет заниматься промыслом в русских территориаль ных водах [38]. Приват-доцент С.-Петербургского университета магистр зооло гии Н. М. Книпович, находившийся летом 1893 г. в командировке на Мурманском берегу для ознакомления с морскими промыслами и привлеченный к разбирательству в качестве эксперта, впоследст вии так писал о случившемся: “Судовые карты норвежских шкипе ров носили ясные следы курсов, проложенных в пределах русских территориальных вод и поставленных там точек, старательно вы тертых резинкой, а карта одного из судов специально была залита чернилами; тем не менее следы курсов видны были отчетливо” [39]. 108