Пеляк, В. Н. Демократия и эгократия. Кн. 3 / Владимир Пеляк. – Мурманск : [б. и., 2019]. – 184, [2] с. : ил.

дении, в словах, в самом факте позднего ожидания улавливалось не­ кое напряжение, которому суждено было, видимо, вскоре проясниться. Напряжение витало по времени ровно столько, сколько потребовалось на одоление вкуснейшего отбивного бифштекса с гарниром. Компли­ мент по поводу кулинарных способностей и очарования хозяйки был воспринят с холодной улыбкой, и я понял, что лучше помолчать. Ре­ зультат сказался немедленно, Галина Яновна отошла к окну и, повер­ нувшись ко мне спиной, повела неожиданный разговор. - Дорогой Серёжа! - обращение прозвучало непривычно, удивля­ ло её волнение. - Наверное, я делаю что-то не так... Моё поведение теперь, на твой взгляд, кажется, наверно, странным. Как же, женщина носит под сердцем ребёнка, ...нашего ребёнка, ...и не допускает к себе его отца - дикость! Прости меня, дорогой! И спасибо, что уловил моё настроение, не проявляешь настойчивости. Голова Галины Яновны опустилась, казалось, она вот-вот зарыдает. Я отставил недопитый чай и поднялся, чтобы обнять, успокоить её, но услышал, тихое: - Не надо! Сядь, пожалуйста, я всё объясню! Я по-настоящему растерялся, сказано было тихо, но с такой инто­ нацией, что руки невольно опустились. Сел, и то, что услышал далее, повергло в смятение. Оно будет сопровождать меня до конца дней. - Я дала себе слово... я поклялась, что если забеременею, то никогда больше не лягу с тобой в постель. Не перебивай, объясню, - примолкла, выпрямилась, застыла на какое-то мгновение, собираясь с мыслями, и продолжила, будто исповедь. - Давно это было, мне было пятнадцать или шестнадцать лет, читала «Письма с земли» Марка Твена. Книга эта издана была через пятьдесят лет после его смерти, таково было завещание. Содержание книги но­ сит явно антирелигиозный и антиклерикальный характер и при жизни Марк Твен не издавал её, боялся, могли быть серьёзные последствия. Я в том возрасте и без его книги серьёзно задумывалась над вопросом о боге, есть он или нет. Переживала проблему болезненно, родители были верующими и меня учили молитвам. А в школе, как помнишь, царствовал атеизм. Книгу Марка Твена дала мне почитать близкая под­ руга из семьи убеждённых атеистов, предложила со снисходительной улыбкой, мол, почитай о боге, узнаешь, что пишет о нём не наш, а ум­ ный американский писатель. И действительно, Марк Твен умело писал, своей убийственной иро­ нией довёл меня до ярости. Сарказм его вызвал такую злость во мне, 128