Пеляк, В. Н. Демократия и эгократия. Кн. 3 / Владимир Пеляк. – Мурманск : [б. и., 2019]. – 184, [2] с. : ил.

Сказала и зарыдала. Я растерялся, не знал что делать. Обнять? Пожа­ леть? Рискованно, одну уже пожалел. Сдержанно стал изворачиваться: -Люсенька! Безмерно сочувствую, не знаю чем помочь. Игорь и Ви­ талий были самыми близкими друзьями мне, ты знаешь. Более того, Виталия я воспринимал и любил как близкого единомышленника. Ког­ да узнаешь место захоронения - сообщи немедленно, вместе поедем, будем вместе ухаживать за могилой. Виталий - личность, жизнь его и поступки об этом свидетельствуют. Наберись мужества, нужно сохра­ нить о нём самую лучшую память. Не только для себя, а для всей семьи, для людей. Говорю это Люсе медленно, с трудом подбираю слова, стараюсь успокоить и открываю, что всё сказанное напрямую касается и меня самого. И не просто касается, это установка самому себе. Да, работы Виталия действительно нужно издать, и лучше меня ни­ кто этого не сделает. И о достойном памятнике на могилу нужно поза­ ботиться, а может и перезахоронить его, чтоб покоился рядом с отцом. Люсе одной не управиться, ей самой бы выстоять, мужа и сына поте­ ряла практически одновременно, не каждая женщина может вынести такое. Надо помочь. И не только сейчас, по жизни надо помогать. Сло­ ва мои и спокойный рассудительный тон подействовали, Люся поти­ хоньку успокаивалась, а у меня задрожал голос. Не в силах сдерживать волнение хрипло шепчу: «Прости!» - и быстро удаляюсь, практически убегаю, прихватив сумку с драгоценными папками. В квартиру Галины Яновны возвратился к полуночи, так как часа два пешком набирал километры. А ещё час в каком-то кафе успокаивал себя кофе с молоком и обдумывал сложившееся непростое положение. Воз­ вращаться не торопился, всячески удлинял время для пешей прогулки, одолевали мысли. Сердце щемило, потеря Виталия, друга, почти сына, гениального мыслителя, как я теперь понял, казалась невыносимой. С этим и возвратился в квартиру. Дверь квартиры открыл выделенным мне ключом самостоятельно, но, несмотря на это, в прихожей встретила меня Галина Яновна. Подо­ ждав пока я переобуюсь, она позвала меня в кухню, заметив, что в даль­ ней комнате спит Машенька, выписавшаяся из больницы. Предложила мне поужинать, и я не отказался, плита источала аппетитный аромат жареного мяса. За стол сел с условием, что поужинаем вместе. Условие это легко было отвергнуто непререкаемым аргументом, что уважающая себя женщина никогда так поздно не ужинает. Вместе с тем, в её пове­ 127