Пеляк В.Н. Демократия и эгократия. Кн. 2 / Владимир Пеляк. – Мурманск : [б.и.], [2014]. – 142,[1] с.

Такой оценки от него я не ожидал и не знал, как реагировать. Я ведь прекрасно помнил, что во время встречи, после истории с ГКЧП, он славил демократию и радостно восклицал, что наконец-то народ сумел противостоять диктатуре. Помнились мне и его более поздние выска­ зывания с употреблением в речи таких фраз как «совковое прошлое», «примитивные совки», «парткомовское воспитание», что ясно отража­ ло его позицию. Неужто в самом деле поумнел? А может просто под­ страивается под меня? Решил узнать об этом, а потому мягко заметил, что раньше он несколько иначе высказывался, советское прошлое на­ зывал не иначе как совковым. - Дурак был,- ответил он простодушно и добавил,- я самым выра­ зительным образом олицетворяю пословицу: что имеем - не храним, а, потеряв,- плачем. После этих слов Николай Иванович вскочил с места и, ухватившись одной рукой за спинку стула, другой стал жестикулировать вверху, как оратор: - Чего мне не хватало при советской власти? Птичьего молока разве что. У меня было всё: достаток, семья, любимая работа, уважение, ни­ какого беспокойства о будущем,- Молоков отпустил стул, заходил по комнате.- Какие-то голоса твердили о свободе, но не уточняли, своло­ чи, о свободе чего? Оказалось, о свободе воровать, грабить, хитрить, топтать других, плевать на совесть и честь, покупать и одурачивать всех и вся - вот какую свободу они имели в виду, а мы уши развесили. А как переродились наши кумиры! Прекрасно помню, как в споре с одним американским журналистом Познер, на провокационный вопрос заявил гордо: да, у нас в Советском Союзе нет богатых. Но у нас нет и нищих, и нет бездомных! А что говорит сейчас? Сволочь! Америка у него рай безоблачный, а Россия - Зимбабве с ракетами и бестолковым пьяным народом с фашистскими замашками. И этим кумирам верили!.. Верили!.. Да, за одно, за это таким как я жариться надо в аду, и ника­ кими исповедями нельзя нас оправдывать! Я забеспокоился, мне показалось, что Молоков не в себе, что поте­ рял контроль над собой и за речью. И как будто в подтверждение моей догадки Николай Иванович наклонился ко мне и тихо стал говорить: - И знаете, Сергей Александрович, я готов в ад. Хотел бы отку­ питься, но думаю, что не удастся. Я стал верующим, Сергей Александ­ рович. Нет-нет, я поверил не в бога, я поверил в судьбу, в Высшую справедливость и в Высший суд. И мне кажется, что меня уже судят. Судят и наказывают. Потеря жены и дочери - это уже наказание. И внучку бросил за границей, разве за это не наказывают? 44