Пеляк В.Н. Демократия и эгократия. Кн. 2 / Владимир Пеляк. – Мурманск : [б.и.], [2014]. – 142,[1] с.

числе и он сам, поскольку не смог воспользоваться последним патро­ ном. Говорил это со злостью, добавлял, что жена и трое детей ни при чём, о них он даже вспомнить не успел, зарычал в отчаянии на немца как зверь, бросился на него, но получил прикладом по скуле так, что еле потом очухался. Скулу позже кое-как вправили пленные, но видать некачественно, до конца дней проходил с перекошенным лицом. Вину свою признавал, говорил, что лесоповал пережил легко, потому что желал позор и слабость искупить. А вообще-то крепкий мужик был, и физически, и духом, я ему не чета, до девяноста лет дожил, три года всего прошло, как помер. Капитан поднялся, заходил по каюте. После минутного молчания подошёл к столу, наполнил рюмки, поднял свою, и предложил: “Да­ вайте помянем их, крепких мужиков, отстоявших нам жизнь. Их не судить - благодарить нужно. Неизвестно как мы повели бы себя, вы­ пади нам такая судьба”. Как-то само собой с этого дня я стал замечать, что обращаюсь к Молокову без официального бюрократического, хотя и красивого сло­ ва капитан, а зову лишь по имени отчеству, Николай Иванович, и в этом обращении невольно отражаются моё к нему уважение и душев­ ная расположенность. Ходили мы с ним в море вместе на этот раз что- то около года, в три или четыре рейса, пока вместе не ушли в отпуска. После отпусков, разных у обоих по продолжительности, пути наши на год с лишним разошлись, направления нам давали на разные суда. Ни­ колаю Ивановичу наконец-то открыли визу для работы на судах за- гранплавания, и он был отправлен на одно из таких судов. Я был очень рад за друга (наши отношения уже стали такими), он потихоньку пере­ стал ощущать «запятнанность», о которой говорил мне в первом со­ вместном рейсе. Тот рейс и последующий год плавания мы совершали на судне, не имевшем права захода в иностранные порты. Позже в кад­ рах я узнал, что у Молокова нет визы для работы на судах загранпла- вания, несмотря на пятнадцатилетний его морской стаж. Своё возму­ щение по этому поводу я резко отразил в заявлении после рейса, после чего был некорректный разговор в парткоме, чуть не закончившийся очередным для меня выговором. Завершился конфликт моим письмом в обком, на которое получил обтекаемый ответ, что оно внимательно будет рассмотрено. Возможно, что в результате всех этих разборок, а может просто совпадение, но неожиданно в середине следующего рей­ са на судно в море поступила зашифрованная радиограмма от началь­ ника флота, с поручением экипажу необычного задания. Нам предпи­ сывалось сняться с промысла и следовать в порт Светлый, под Кали­ 9