Семилетний стрелок из лука : саамские сказки : [для младшего школьного возраста] / обраб. для детей Е. Пация ; худож. В. Цикота ; ред. А. Б. Тимофеев. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1990.

и эдак — молчит девушка. Совсем старуха раззадо рилась. — Ладно,— говорит,— освобожу твоих сестёр, толь ко скажи, почему мой сын тебе в такую радость. Жалко девушке сестёр, не утерпела она, хоть и про сил её муж до времени тайну его не раскрывать, ска зала свекрови: — Снимает он ночью звериную шкуру и таким пар нем красивым становится, что и описать нельзя. Освободила старуха старших сестёр, те и спасибо младшей говорить не стали, бегом, подальше от этой вежи бросились, только их и видели. Совсем теперь вдова себе места не находит. Очень ей хочется, чтобы сын человеком жил. Стала она у невестки спрашивать, куда да куда сын шкуру ночью кладёт. Молчит невестка. Решила старуха сама подглядеть. И высмотрела, как сын шкуру под порог спрятал. Схватила она шкуру и бро сила её в костёр. Сын проснулся: — Где-то моя шкура горит! Выбежал из амбара и говорит жене и матери: — Терпенья у вас не хватило. Совсем недолго мне шкуру носить оставалось. Таково сейдово повеление было — за то, что женщина обет предков нарушила, к нему ходила. А теперь я уйти должен. И найдёшь ты меня, жена, после того, как три пары каньг износишь и три пуговицы оловянные растают. Сказал так и исчез. Сшила вдова невестке три пары каньг, достала из короба три оловянные пуговицы. Надела невестка кань- ги, взяла пуговицы в рот, пошла по свету мужа разыс кивать. Идёт, с вараки на вараку переходит, глубокие озёра да реки переплывает. У ж одна пара каньг износи лась — не видно нигде её мужа. Села она на поваленное дерево, стала каньги переобувать, смотрит — стоит пе 26