Орешета, М. Г. Рыбачий / Михаил Орешета. - Санкт-Петербург : Нестор-История, 2014. - 261, [1] с. : ил., карты, портр. - (Осиротевшие берега).

Писарь Ефремов лежал в том положении, в каком застала его смерть, на боку, с сумкой под головой. Только... вместо головы было нечто красное и серое, а разорванная сумка и бумаги, залитые кровью, валялись на земле. У меня закружилась голова, и спазм тошноты перехватил горло. Подбегает связной. В глазах страх. Ощупывает меня руками. Что-то говорит. Я не слышу его голоса. Кажется, меня контузило... Какое острое, звенящее слово, как осколок мины. Я ложусь на землю, чувствуя странное безразличие и пустоту. Проклятый звон, он не проходит. Надо немного полежать и прий­ ти в себя. Связной закрывает убитых шинелями... Зачем? Да, надо закрыть... Надо убрать... Впрочем, чего торопиться? Им теперь всё равно. А я не слышу выстрелов. Я вообще ничего не слышу. Неуж­ то немцы угомонились? Теперь жди от них какой-нибудь пакости. Надо уточнить, сколько мы потеряли сегодня людей. Как настрое­ ние у бойцов? Как не хватает политрука! Прибежал санинструктор Якунинский, потный, возбуждён­ ный. С ним два санитара с волокушей. Бросился ко мне. Ощупыва­ ет руками голову, расстегнул ворот гимнастёрки, осматривает шею, плечи, лезет в ухо холодной никелированной воронкой, запахло йодом По лицу Якунинского вижу: легко отделался. Говорю ему: «Да живой я, живой. Вот только полежу немного». Якунинский при­ стально смотрит мне в лицо, что-то говорит санитарам. Те пытаются положить меня на волокушу, но я решительно запротестовал. Звон в ушах стал тонким, тягучим, а головная боль нестерпимой. Яку­ нинский сделал укол, дал какие-то таблетки, что-то ещё говорил, но я уже не слышал его. С трудом забравшись в свою нору и с голо­ вой укрывшись шинелью, я впал в тяжёлое, мучительное забытьё. * * * ...Тревожное предчувствие, что сегодня немцы изменят при­ вычную тактику ведения боя, не обмануло меня. Было 6 часов утра, когда противник открыл массированный артиллерийско-миномётный обстрел наших позиций, особенно их левого фланга, где залегла рота Лысова. Одновременно гитлеровцы открыли ураганный автоматно-пулемётный огонь. Пули с визгом рвут над головой воздух, выбивают снопы искр из камня, брызгая рикошетом в стороны от гранитной тверди, осы­ пая дождём мелкого щебня. Бойцы втиснулись в ячейки, но огонь 93