Орешета, М. Г. Рыбачий / Михаил Орешета. - Санкт-Петербург : Нестор-История, 2014. - 261, [1] с. : ил., карты, портр. - (Осиротевшие берега).

В 12 километрах северо-восточнее посёлка Западное Озерко рас­ полагался посёлок Пумманки из 27 добротных домов. Там жили, лови­ ли рыбу, пасли оленей и коров финны-поморы. Это были очень добрые и трудолюбивые люди. Они свободно приезжали погостить к русским в Западное Озерко и взаимно приглашали русских жителей к себе. Од­ нажды отец снарядил подводу, усадил в неё свою семью и мы поеха­ ли к финнам. Меня поразило обилие коров, которые паслись в пойме реки. В Мурманске ни одной коровы увидеть не довелось. Всюду одни козы. Хозяин дома предложил гостю «полежать». Мужчины уклады­ вались на устланный дорожками пол, курили трубки, разговаривали. Закончив курение, они выбивали золу на ладонь, высыпали себе в рот и начинали её сосать. Для чего это делалось, непонятно. Много позднее узнав, что 30 ноября 1939 года советское ко­ мандование направило для освобождения посёлка Пумманки от сотни миролюбивых финнов 3 тысячи красноармейцев и эска­ дренный миноносец «Карл Либкнехт» с восемью орудиями и пя­ тью пулемётами, мне стало не по себе. Возвращались в Мурманск поздно осенью на том же «Книпови- че». Штормило. Волны начали перекатываться через палубу. Кто-то из команды попытался войти в носовой кубрик и открыл дверь вход­ ного капа. По трапу вниз хлынула вода. Среди пассажиров началась паника. «Караул! Тонем!» —закричали женщины, а дети заплакали. «Молчать!» —крикнул появившийся в дверном проёме капитан бота. «Кто будет орать и визжать —выброшу за борт!» И все притихли. Поездка на полуостров Средний на всю жизнь врезалась в мою память». Мы расстаёмся с Бухтой Озерко и на воображаемом помор­ ском карбасе огибаем Рыбачий. Что делать, волок ныне не оси­ лить —тогда в путь, поморы. Слева наседкой встаёт гора Роко-Пахта, потом Мотка вырас­ тает верхушкой в небо и, наконец, зовущая в своё лоно губа Эйна. Это одно из красивейших мест на полуостровах. Издревле губа славилась сёмужьими уловами и сочными травами. По переписи 1888 года на её побережье проживало 10 финнов. К 1905 году имелось три дома, жителей: 15 лютеран и 2 православных; скота: крупноголо­ вого —3, овец —10, оленей —7. По воспоминаниям Акселя Кельми- салми, «в Эйно жил финн Пипало. Крепкий был мужик». Но не спе­ шите искать фундаменты их домов. Они уничтожены войной. В 2012 году довелось в Эйне встретить группу палаточных ро­ мантиков. Знакомимся: 40