Орешета, М. Г. Серебряный ручей / М. Г. Орешета. – Мурманск : Север, 2001. – 127 с. : ил.

берез. Несколько раз холод сковывал тело, и он погружался в предсмертный сон. И тогда к нему приходила Мария. - Милый, жадаю я тебя, - говорила она и уходила вдаль, маня и увлекая. Она и довела Михаила до погоста Сосновка. А там его отогрели и выходили искушенные в подобных делах саамы. Они же и сообщили, что прополз Семенихин более пяти верст. В Чаваньгу Михаил вернулся только в апреле, когда на всем Терском берегу уже чувствовалась весна. На реках потемнел лед, южные склоны сопок обозначились прота­ линами, а у куропаток потемнели хвосты. Охотники гото­ вились к весеннему перелету гусей, рыбаки - к выходу на тоневые участки. Несмотря на это поморы уважили уцелевшего смельчака и все до единого побывали у Семенихиных. Михаил был слаб и большую часть времени либо отлеживался на русской печке, либо сидел на солнышке. Он поправлялся. Как-то старшая сестра Ольга улучила момент, когда в доме никого не было, и быстро рассказала ему: - Тато меня в Кузомень до церкви брал. Там Агафья Заборщикова сказывала, что Мария Тюттерина о тебе убивалась и до прорехи17 в реке бегала. Купец, который красным товаром живет, в печали и злой как волк. А Мария в горнице сидит и никуда не кажется. - Спасибо, родная душа, - поблагодарил сестру Михаил и впервые за долгое время улыбнулся. В мае поморы вышли на тоневые участки. Расстояние между Михаилом и Марией сократилось до четырнадцати верст. Истосковавшийся парень несколько раз окольными путями напрасно ходил к Ольховке. Но Бог влюбленных опекает. Пробираясь к тоне в очередной раз, Михаил почти нос к носу столкнулся с Марией у Кривого ручья. Ой! - воскликнула она и от неожиданности схватилась за березку. Михаил бросился к ней и обнял вместе с деревцем. 17Прореха - прорубь. 25