Орешета, М. Г. О чем молчат скалы : зарисовки, очерки, рассказы о людях и событиях военной поры / М. Г. Орешета ; Мурм. обл. ин-т повышения квалификации работников образования. – Мурманск : Мурманский областной институт повышения квалификации работников образования, 1998.

О ЧЕМ МОЛЧАТ СКАЛЫ С каждым часом радиодоклады становились все тре вожнее. Враг подтянул минометы, и в 14.15 наступила куль минация боя. В эфир полетела радиограмма: “Огонь на ме ня!" Оставшиеся в живых разведчики при поддержке артил лерии отбивались от фашистов до наступления сумерек. В 24.00 к берегу залива Питка-Вуона прорвалось несколько человек, несших на себе тело командира. Егеря блокировали берег. К катерам пробиться не удалось. 30 марта, в период между четырьмя и пятью часа пришла последняя радиограмма из отряда Юневича: “Огонь по нам! Нас осталось мало. Живыми не сдадимся. Отомстите за нас! Прощайте, товарищи!” 6 апреля к берегу полуострова Средний прибило пло тик, на котором лежал израненный и обмороженный человек. Придя в себя, он прошептал: “Я от Юневича, Бакин”. 6, 7 апреля в тщательно охраняемой землянке Бакина допрашивали офицеры СМЕРШа. Уколы и лекарства ему категорически запретили. В ответ на вопросы Бакин ругался и просил его пристрелить. Вечером 7 апреля офицеры, руководившие высадкой отряда Юневича, доложили командующему Северным обо ронительным районом, что контрразведка подозревает старшину второй статьи Бакина в том, что он побывал в пле ну у гитлеровцев, завербован ими и заброшен к нам в шпион ских целях. После этого оставалось Бакина расстрелять. Неправый суд и смерть уцелевшего разведчика были выгодны тем, кто бездарно готовил и преступно провалил операцию. Если бы не заступничество командующего Северным оборонитель ным районом, совершилось бы еще одно преступление. Бакина подлечили и калекой отправили с полуострова Рыбачий в тыл. Но сотрудники контрразведки о нем не забы ли. После войны отправили, куда следует, письмо с инфор мацией о том, что в Мурманске живет человек, который, по их данным, должен был умереть, но почему-то выжил. Пись 88