Орешета, М. Г. Гвоздики на скалах / М. Г. Орешета. – Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1989. – 110, [1] с. : ил.

стал спускаться. Вдруг услышали его крик «Фашисты!», потом выстрел — и веревка ослабла. Еще дня через два немцы пытались прорваться к нам, но мы отбились. Затем предложили нам сдаться, обещали и хорошее обращение, и еды вдоволь. А мы совсем ослабли, еле двигались. Один из нас стал рассудок терять. Все повторял: «Хотите молока? Пейте!» Потом пополз в сторону фашистов, и те его подстрелили. Я понимал: нам не выбраться отсюда. И тогда написал на клочке бумаги: «Товарищи! Мы погибли, но не сдались. Сообщи­ те родным. Бейте поганых фашистов! Н. Ступин, И. Маленко, И. Багетов, С. Горкин, К. Имии». Записку вложил в гильзу и спрятал в расщелине между к ам ­ ней. Д ал ьш е ничего не помню... Когда наши отбили высоту, меня посчитали за мертвого и чуть было не похоронили. До сих пор не знаю, как жив остался. Николай Сергеевич прикурил погасшую сигарету. Ж ен а его ск а з ал а с упреком: — А мне об этом ты ничего не рассказывал. — Потом обрати­ л ась к нам: — Я за ним в последние годы стала замечать стран ­ ности. Бывает, вскинется ночью и все бормочет: «Скала... скала... Где письмо?» А недавно говорит: «Оленька, едем в Заполярье, не могу я больше — душа болит». Тогда и расска зал мне о запис­ ке. И вот уже третий день ищем эту скалу и все не можем найти. — А ночуете где? — Мы на попутках каждый день в Мурманск возвращались, вот только сегодня зашли очень уж далеко. На следующий день мы вместе с ними ходили по сопкам, но место, где произошли эти трагические события, так и не нашли. Когда расставались, Николай Сергеевич сказал: — Мне порой кажется, что все это было кошмарным сном. Только сном! Не дай бог пережить его наяву... Он уже пошел, но вдруг вернулся: — Может быть, все-таки найдете ту записку? Постарайтесь, а? И тогда я до конца понял, что значит для старого солдата этот маленький клочок бумаги — связующая нить между прош­ лым и настоящим. Начиная с 1975 года Василий Андреевич Кожуховский приез­ ж а л в Мурманск по нескольку ра з в году. Уезжая к себе в Л е ­ нинград, обычно говорил: — Теперь уж не скоро к вам. Н а следующее лето поеду на родину, в Хакасию. Но проходило несколько месяцев, и в письмах ветерана уже чувствовалась тоска по Заполярью. Окончательно он «уступал», 57