Орешета, М. Г. Десант вызывает огонь на себя : художественно-документальная повесть : (отрывок из книги «Гранитный линкор») / Михаил Орешета. – Мурманск : Север, 2011.

чайно обнаружили немецкие санитары. Зрелище было не для сла бонервных. На порозовевшем от крови снегу умирал морской пехо тинец: вместо лица кровавое месиво, над которым ритмично поднимались багровые пузырьки - признаки теплившейся в теле жизни. Туловище прикрывалось изорванной в клочья телогрейкой, из-под которой выглядывали внутренности. Шёл снег. Снежинки ещё таяли на теле Соломонова. - Этот русский пока жив, - констатировал фельдфебель Дитмар. - Не хватило ещё одного грамма стали Рейха, - согласился ря довой Фейге. - Сейчас мы восполним. - Да, - согласился Дитмар, - но у меня приказ: найти одного рус ского и доставить его для допроса. Я не уверен, что потом будут ещё живые. Не уверен. Они, похоже, готовятся все умереть. Фейге, сде лайте несчастному укол и отправьте его в лазарет. Неделю фронтовые врачи австрийской группировки «Норд» бо ролись за жизнь военнопленного Соломонова. Когда курировав шему дело сотруднику Абвера Фрицу Штраубе доложили о том, что пленный может говорить, тот ответил: - А мне уже и так всё ясно. Выбросьте его вон или отправьте в лагерь. Может, пригодится для Вермахта как рабочая сила. Николая перевезли в госпиталь посёлка Лиинахамари. Потом были концлагеря в Финляндии, Польше, Германии и наконец воз вращение домой через фильтрационный лагерь для бывших воен нопленных. Ночью 1947 года он постучал в окно родного дома: - Мама, открой, это я, Коля! Мать подошла к окошку, отодвинув занавеску, сказала: - Господь с тобой, солдатик, Коленьки уж нет давно, погиб, три похоронки получили. Иди с Богом, не тереби душу. Родная мать не узнала обезображенное ранениями, белое, как лист бумаги, лицо сына. Куда деваться солдату? Сел на ступеньки крыльца. Поплакал и вновь к окну. Постучал. Колыхнулась зановесочка. Родное мамино лицо показалось за ней. Натруженная рука отодвигает защёлку и в открывшуюся форточку протягивает краюху хлеба. - Возьми, соколик, нету больше ничего. Иди с Богом. Помяни моего Коленьку. 66