Никонов, С. А. Церковно-конфессиональные культуры на Европейском Севере: "В том... и вкладная дана" - к вопросу о выявлении типических черт в выдаче вкладных грамот монастырем вкладчикам в XVI-XVII вв. : (на материале вкладной книги Кандалакшского Пречистенского Монастыря) // Живущие на Севере: опыт и прогнозы / Федер. агентство по образованию, Мурм. гос. пед. ун-т. – Мурманск, 2008.

писцовых описаний волости Варзуги за вторую половину XVI в., старец Феодосий принадлежал к коренному крестьянскому населению самой во лости и только в старости принял монашеский постриг1. Согласно доку менту, старец Феодосий «дал есми вкладом ко всемилостивому Спасу... полпята лука угодья своего в Варзуге реке в рыбных ловлях... и в сенных покосех, и в леших ухожаех... куде ходила коса и топор отца моего Они- сима Короля и моя»2. Вкладная грамота включала в себя и обязательства монастыря к вкладчику заключавшиеся в том, что старца Феодосия долж ны были - «при животе моем в манастыре покоити, а по смерти моей им душа моя поминати»3. В заключительной части грамоты приводится и ви довое определение документа: «А вкладную писал диячек варзуской Ку- земка Иванов сы н ...»4. Внешне вкладная грамота старца Феодосия, за исключением видово го определения, ничем не отличается от любой из данных грамот. Имено вание документа вкладной грамотой, возможно, объясняется влиянием мо настырской делопроизводственной практики, предполагающей атрибути рование поступавших монастырю угодий, недвижимого и движимого иму щества на помин души и в других душеполезных целях, как вклад. Можно полагать, что только сама причастность вчерашнего крестьянина Варзуги к соловецкой братии наложила свой отпечаток на оформление документа. Таким образом, несмотря на то, что понятия «дание» и «вклад» мог ли использоваться в грамотах как взаимозаменяемые, приходиться при знать, что это никоим образом не отражалось на самой формально- юридической стороне акта, который по прежнему продолжал оставаться «данной», а не «вкладной» грамотой. В таком случае, наверное, можно го ворить о том, что внутренняя (содержательная) сторона акта —безвозмезд ность (с материальной точки зрения) передачи вклада в монастырь - никак не влияла на его внешнее (формально-юридическую) оформление. В этом нет ничего странного, учитывая то обстоятельства, что кате гория «вклада» - покрывающая собой все случаи безвозмездной передачи угодий, движимого и недвижимого имущества - могла присутствовать и в таких далеких по своей юридической природе документах, как купчие и духовные грамоты. Так, в 1578/79 г. некто Иван Андреев сын Каппал про 1Так, согласно данным «сотной» грамоты по Варзуге писцов Якима Романова и Ники ты Пятунина (1563 г.) в волости находился двор отца будущего старца Феодосия, Анисима Королева. Сам Анисим, владел 4,5 луками угодий (Сб. ГКЭ. - Т. 1. - № 165. - Стб. 161, 166). Спустя 10 лет, во время нового описания волости, в «сотной» писца Василия Агалина и подьячего Степана Федорова (1575 г.) упоминается только двор Анисима Королева, на котором жил уже совершенно другой человек. Отсутст вие упоминаний в «сотной» старца Феодосия Королева, заставляет предполагать, что тот, к тому времени, либо умер, либо покинул Варзугу (СМПИКП. - № 6. - С. 32). 2АСЭИСР (И). - № 544. - С. 56. 3Там же. * Там же. 130