Никонов, С. А. Кто в море не ходил, тот Богу не маливался : промысловая колонизация Мурманского берега и Новой Земли крестьянами и монастырями Поморья в XVI-XVIII вв. / С. А. Никонов ; Министерство науки и высшего образования Российской Федерации, Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Мурманский арктический государственный университет». - Санкт-Петербург : Нестор-История, 2020.

Инфраструктура промысловой колонизации 275 Выплата свершонка кормщику рассматривалась как обязательная, а ее размер зависел от профессиональных качеств работника. Об этом сообща ли опрошенные по распоряжению Кемского нижнего земского суда 11 мар та 1791 г. жители Кеми —мещане и купцы346. Они ссылались на традицию («по обыкновению прежних годов») таких выплат и различный размер свер- шонка, колебавшийся от 3 до 5 руб.347 Размер выплаты определялся «смотря по старанию кормщика». Воля хозяина также оказывала влияние на выпла ту кормщику. Так, купец Михайло Макаров заявлял, что у него на промысле «которыя из рядовых вновь кормщики бывают, то таковым за первой г о д . не бывало (свершонка — С. Н.)»348. Описанный кормщиком Ф. М. Кошкиным порядок распределения до ходов действовал среди крестьян Карельского и Поморского берегов. Нель зя утверждать, что такой же порядок существовал повсеместно в Поморье и Подвинье. Тем не менее артель Соловецкого монастыря в начале XVIII в. использовала именно эту систему. Счетные книги монастырского мурман ского промысла 1710-1711, 1712-1714, 1717 гг.349также фиксируют распре деление доходов в зависимости от сезона промысла и в той же пропорции (половина и треть), что использовалась в крестьянской артели А. Елизарова в 1743 г. В монастырской артели половое, соответствовавшее выплате за лет ний промысел, получали только кормщики. Соловецкий монастырь, как правило, производил расчет с артелью в це лом после окончания промысла. Существовали и другие способы распре деления дохода, не нарушавшие общего принципа его деления по третям. В 1736 г. доход распределялся монастырем не на артель в целом, а на артели шнек: в каждом разделе участвовало по 2 судна с восемью работниками. По скольку на каждую пару судов приходился разный улов, постольку и доходы немного отличались. Так, больший доход извлекли артели кемских кормщи ков Тихона Онеева и Ивана Ананьина, меньший —артели сумских кормщи ков Андрея Пашина и Николая Машкина350. Во второй половине XVIII в. при расчете с артелью Соловецкого монасты ря уже не прослеживается принцип деления доходов в зависимости от сезона. Общая выручка от промысла делилась на трети: 2 /3 —монастырю, 1/3 —ар тели. Документы промысла 1767 г. фиксируют расчет не со всеми промыш ленниками в целом, а с артелью каждой шнеки отдельно. Доходы кормщиков и покручеников разных шнек колебались, утрачивая усредненность. Возникшая практика не стала постоянной: в следующие годы мы видим примеры расчета как с большой артелью, так и с малыми артелями шнек. Так, 346 Мещане: Я. Е. Онеев, М. Митрофанов; купцы: А. Ф. Норкин, Г. Т. Горлов, Л. Ф. Дуракин, М. А. Макаров, М. И. Лопинцов, А. П. Богданов. 347 НА РК. Ф. 253. Оп. 1. Д. 141. Л. 4-5. 348 Там же. Л. 4 об. 349 РГАДА. Ф. 1201. Оп. 1. Д. 807. Л. 1-5; Д. 825. Л. 2 -6 об.; Д. 875. Л. 1-6 об.; Д. 982. Л. 1-6 об. 350 Там же. Оп. 2. Д. 1220. Л. 52-52 об., 55.