Никонов, С. А. Кандалакшский монастырь в XVI-XVIII вв.: исследования и материалы : [в 2 частях]. Ч. 1 : Очерки истории / С. А. Никонов ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. – Мурманск : МГГУ, 2011.

не оформлялся в письменном виде и носил характер устной сделки. Так, в 1649/50 г. игумен Печенгского монастыря Симеон заявил: «Во 151 году дал игумену Ферапонту кладом же деся(ть) ефимков, а ведомо-де старцу Иову да старцу Ионе Широкому». Однако, как выяснилось, «Иов не видал, а Иона в то время уже мертв был»1. Нельзя забывать и о том, что в ведении собора находился и такой немаловажный вопрос, как прием отчета у должностных монастырских лиц, включая игумена, после того как те оставляли свою должность. Так, в одном из писем, адресованных приказчику Холмогорской службы старцу Иоасафу Мельцову от игумена Иоакима (отправка датирована 5 августа 1661 г.), содержится требование уведомить, «что у тебя денег в приходе в Колмогорскои службе и что в росходе, и что налицо денег есть, для того, что ныне за тем у нас отводные книги несвершены и непотписаны»2. По требность в отчете, как следует из письма, была вызвана как тем, что игу мен Иоаким совсем недавно вступил в должность и обязан был получить все сведения (отводные книги) о финансовом и хозяйственном состоянии обители, так и, возможно, тем, что сам приказчик Иоасаф в своей должно сти находился недавно и должен был представить отчет новому руково дству монастыря3. Сравнивая состав «собора» за 1607/08-1610/11 гг. с данными о мона стыре, приведенными в писцовой книге Алая Михалкова, можно видеть, что в «соборе» в разное время участвовало более половины братии4. Это может свидетельствовать о достаточно «демократической системе» его формирования в Кандалакше, в отличие от других монастырей, особенно крупных, где «собор» представлял собой замкнутую структуру, в которую входила своеобразная «монашеская аристократия»5. Полагаем, что отме ченное обстоятельство было связано и с немногочисленностью братии. Наиболее представительным численный состав монастырского «со бора» был на рубеже XVI-XVII вв. Так, из некоторых записей о вкладах (например, 1610 и 1615 гг.) видно, что в состав «собора» могли входить от 1Вкл. кн. - Л. 173 об. 2РГАДА. -Ф . 1434.-Оп. 1.-Д . 7 .-Л . 11. В новейшей историографии подробно вопрос об участии контролирующих инстанций монастыря за деятельностью монастырской администрации рассмотрен В.И. Ивано вым. (См.: Иванов В.И. Бухгалтерский учет в России XVI-XVI1 вв. Историко источниковедческое исследование монастырских приходно-расходных книг. - СПб, 2005.-С . 90-91.) 4 _ ' Речь идет о следующих монахах: старцы Ферапонт, Иона, Ефросим, Тихон Савин, Геннадий, Меркурий, Саватий, Аввакум, Тарх, Терентий, Никон, Иоасаф, Тимофей, Галактион, Измаил, Александр, Кирилл, Владимир, Глеб. (См.: Писцовая книга 1608-1611 гг.-С. 459.) СавичА.А. Соловецкая вотчинаXV-XVII вв. (Опыт изучения хозяйства и социальных отношений на Крайнем Русском Севере в древней Руси). - Пермь, 1927. - С. 210-211. 120