Наумлюк, М. В. Региональная литература Кольского Севера XX-XXI века в аспекте идентичности и мультикультурности. Страницы истории и современность / М. В. Наумлюк ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т. - Мурманск, 2013.

Удивление относится к старинному поморскому городу Кола, кото рый располагается у кромки моря, и где поморы, отвоевывая пространство жизни у прилива, спокойно живут и трудятся. Нет крепостного рабства, нет и домостроя («бабы правят города»), женщина-поморка красива, на рядна, здорова, она не только ведет хозяйство, но и выходит в море вместо мужчин и по древнему обычаю заклинает ветер, чтобы суженый вернулся. Может ли мужчина-помор быть жалким и сирым рядом с истинно русской красавицей? На это у Случевского нет ответа, поскольку его занимает фи лософский вопрос, как «русскому человеку» удается выжить «перед жи вым лицом всевидящего бога» в условиях ледяных ветров и страшного хо лода, «где божиим веленьем сведена граница родины с границею творе нья». Поэт осознает, что прежние литературные штампы в представлении о русском человеке на Севере не работают. В первозданном мире человек очищен от наносного, он «слагает прочь с души, за долгие года, / всю тяго ту вражды, всю немощность труда... / и предстает пред глазами бога в сво ем природном правдивом облике... Об этом чуть позднее скажет Пришвин: «Поморов принято считать цветом русской народности. Это единственный известный мне уголок России, где люди гордятся своей родиной». Размышляя над увиденным, моделируя мир, Случевский с помощью образов-символов создает «одухотворенное пространство», равное космо су. Значимость его поэзии равновелика созданию «художественного текста Кольского Севера», в котором знаковыми становятся составляющие его концепты теогонии, античной драмы, сказки, зарождения жизни и торже ства смерти, универсального природного человека, русского характера. Поэт выстраивает изобразительный ряд, в котором черты Кольского края узнаваемы: это и гранитная архитектура огромного пространства, палитра ни с чем не сравнимых северных красок («густая синь горизонта, темнею щий изумруд волны, фиолетовые тени полуночного солнца»...). Заметим, что художественное сознание творца стихийно расширяется, усиливается поэтический голос, философствование сменяется пантеистическим созер цанием и осмыслением мира. Финальные строчки «Мурманских отголо сков» афористичны, универсальное передается кратким и ёмким словом: Здесь вечность, в веяньи суровой красоты, Легла для отдыха и дышит на просторе. 128