Мосолов, С. В. Российская империя в XVIII веке : курс русской истории. – Москва : Издательские решения, 2017. – 541, [4] с. : ил.

ваев сомневающемуся Чике-Зарубину: «Пусть, пусть это не государь, но он вместо государя за нас заступит, а нам всё равно, лишь бы быть в добре». А один из пугачёв­ ских «енералов» прямо показал на допросе, что Пугачёв им открылся, но они «взяли его под своё защищение», ибо заметили в нём «проворство и способность» и надея­ лись, что он под именем Петра Фёдоровича восстановит казацкие обычаи, а бояр всех истребит. Пугачёв действи­ тельно откровенничал с тем же скептиком Чикой: «Я под­ линно донской казак Емельян Пугачёв, я был на Дону и по всем тамошним городкам, везде молва есть, что государь Пётр III жив и здравствует. Под его именем я могу взять Москву, но прежде наберу дорогой силу, и людей у меня будет много, а в Москве войска никакого нет». Зарубин-Чика усвоил «царские» уроки и позже сам под именем Петра III действовал на Урале. НАЧАЛО КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЫ. ОСАДА ОРЕНБУРГА Итак, восстание началось 17 сентября 1773 года с обнародования указа Пугачёва, адресованного казакам Яицкого войска. Собрав отряд из казаков-добровольцев, он подступил к Яицкому городку, но, не имея артилле­ рии, не отважился на его штурм. Далее Пугачёв напра­ вился на восток к городу Оренбургу. Захватив ряд при- яицких крепостей и казачьих городков, пополнив своё войско яицкими и оренбургскими казаками, пленными 1Емельян Пугачёв на следствии: Сборник документов и материалов. — М.: Языки русской культуры, 1997. 249