Мосолов, С. В. Царь последний : русская история / Сергей Мосолов. — [Б. м.] : Издательские решения, 2018. — 730 с. : ил.

II, к чаю подавали только сухари, масло и английские бисквиты. Пирожные и конфеты не допускались. При­ хлебывая чай, царь бегло просматривал газеты и теле­ граммы. После он возвращался к своей работе, прини­ мая между 17 и 20 часами посетителей. Ровно в 20 часов все официальные встречи заканчивались, и Николай мог идти ужинать. Вечером царь часто сидел в семейной гостиной, читая вслух книгу, в то время как жена и дочери рукодельнича­ ли. По его выбору это мог быть Толстой, Гюго, Тургенев или его любимый писатель Гоголь. Впрочем, это мог быть и какой-нибудь популярный роман. Иногда вместо чтения семья проводила вечера, на­ клеивая фотографии, сделанные придворным фотогра­ фом или ими самими, в зелёные кожаные альбомы с тис­ неной золотой царской монограммой. Конец дня наступал в 23 часа с сервировкой вечерне­ го чая. Прежде чем удалиться, царь делал записи в своём дневнике, а потом принимал ванну, ложился в постель и обычно сразу засыпал. Отмечают, что в отличие от многих семей европейских монархов, русская импера­ торская чета имела общую кровать. Военный министр Российской империи Александр Фёдорович Редигер (1853—1920) в своих воспоминаниях о Николае II писал: «Аккуратность его была неимовер­ ная. Достаточно сказать, что на письменном столе стоя­ ли в неизменном порядке дюжины три-четыре разных, больших и малых портретов, в разных рамках и рамоч­ ках, затем на столе стояли три печати и в два ряда были разложены в чехлах восемнадцать мундштуков с золоты­ ми шариками для ваты; на столе, крытом кожей, около пепельницы лежала четвертушка бумаги, на которую опирался мундштук с папиросой, чтобы дым от послед­ ней не пачкал кожи стола. Ни одна бумага у него не зате­ рялась. Иногда он оставлял у себя какой-либо доклад 90