Митрофан (Баданин, игумен). Прп. Трифон Печенгский : исторические материалы к написанию жития / игумен Митрофан (Баданин). - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2009. -303 с.: ил., факс., карты- (Православные подвижники Кольского Севера)

Глава II слово «старец» в значении «отшельник (устар.)»1- Примечательно, что в церковнославянском языке большинство значений слова «старец» также не связано с монашеством, а «„Старчество” - книга дел и из речений древних пустынников»2. Справедливости ради необходимо упомянуть еще одно произведение под названием «Старчество» - эго рукописный сборник, который создавался и активно переписывал ся в русских монастырях начиная с XV в. Здесь слово «старец» несет смысловую нагрузку особого служения, «старчества», и означает «на ставника молодых послушников из числа пожилых монахов»3. Это замечание по существу поставленного вопроса: «Мог ли Курб ский называть Трифона до пострига «старцем Митрофаном»? Если же подробно рассмотреть версию оппонентов и оценить возможность того, что Феодорит с Трифоном не встречался, то вопросов возникает очень много. Если соработником Феодорита в просвещении Лапландии был некий монах Митрофан, да еще в течение целых двадцати (!) лет, то кто тогда для нас Трифон? Какой же он просветитель лопарей? И если Митрофан - монах, то какого монастыря? Логичнее всего Соловецкого, но тогда почему его не знает Феодорит, и прочие, и прочие вопро сы. Поэтому предложенное нами ниже исследование сотрудничества именно этих двух великих подвижников Севера есть единственная реальная возможность воссоздать целостную и логически безупречную картину истории просвещения Кольского Севера в XVI в. Феодорит, с юных лет «разжегшийся желанием пустынного житель ства», готовящий себя к просвещению «глубоких варваров, лопарей диких», явился тем носителем Божественного гласа, который открыл Митрофану его новое предназначение, Промысл Господа о его новом поприще. Отныне не только личное спасение через покаяние и плач о своих грехах, но и сердечное сокрушение о грехах ближних, пребываю щих во тьме языческого нечестия, и милосердная забота о просвещении сущих во «мраке тяжкого идолобесия» - удел отшельника Митрофана. Но начало пути православного подвижника и просветителя - это постижение науки «умного молитвенного делания», стяжание Святого Духа и обожение плоти для «спасения самого себя», дабы «вокруг мог ли спастись тысячи». Около пяти-шести лет постигал Митрофан эту великую науку, пребывая «вкупе» с Феодоритом и научаясь «священнобезмолвию» в иноческом житии. Думается, что и свой первый навык Евангельской 1 Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2003. С. 762. 2 Дьяченко Григорий, протоиерей. Полный церковнославянский словарь. С. 659. 3 Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 27. М., 2006. С. 209 8 6