Митрофан (Баданин, игумен). Прп. Трифон Печенгский : исторические материалы к написанию жития / игумен Митрофан (Баданин). - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2009. -303 с.: ил., факс., карты- (Православные подвижники Кольского Севера)

Глава I Постараемся глубже вникнуть в существо вопроса и попытаемся объяснить, почему для средневекового христианского книжника яв ление «типических житий» было естественным и закономерным. Надо прямо сказать, что тогда иным было понимание самой сути Жития и его предназначения. Признанный Церковью святым подвижник дол жен был в полной мере явить своим современникам состоявшееся в нем «обожение человека». Благодать Святого Духа, которую стя жал в течение своей жизни подвижник, и его уподобление Христу Фаворским Светом преображали всю жизнь святого. Тем самым все недостойное, греховное, соблазнительное, что могло быть в его про шлом, - отныне навсегда упразднялось. Именно потому на житий ных клеймах иконы святой подвижник с самого младенчества всегда изображается с нимбом. В этой связи можно упомянуть и о таком признаке православной иконы, как «обратная перспектива изображения». Такое очевидное на рушение законов материального мира в иконописи может помочь нам и в понимании рассматриваемого нами явления в агиографии. Можно сказать, что здесь настоящее, прославленное состояние святого и его блаженство «будущего века» проецируются на его прошлое, изменяя и преображая «мирской» аспект его земной, человеческой жизни. Такой подход в восприятии жизни подвижника, прославленного в лике святых, трепетное и «со страхом Божиим» отношение к написа нию житийного его образа и явилось первопричиной появления так называемых «типических житий». Средневековый составитель Жития, приступая к своей агиографической работе, вовсе и не предполагал за ниматься изучением документов и сбором историко-биографических сведений о том или ином подвижнике. И более того, подобное воз вращение образа святого подвижника из «небесного» измерения в «земное» считалось просто недопустимым и неблагопристойным. Со бирать и записывать позволялось лишь свидетельства чудотворений. Текст «Жития» должен был полностью соответствовать известному идеалу и составляться из текстовых фрагментов или так называемых «топосов», отобранных в иных, признанных образцовыми Житиях аналогичных подвижников1. 1 Изучению этого явления в средневековой агиографии (и в медиевистике в целом) по ложил начало академик Д. С. Лихачев. Еще в 80-х гг. XX в. им был поставлен вопрос о созда нии Словаря средневековой агиографической топики. Ныне это явление подробно изучено, обобщено и систематизировано учеными Института русской литературы (Пушкинского Дома) Российской Академии наук. См. многочисленные работы на эту тему О. В. Панченко, В. Н. Топорова, Т. Р. Руди и других. 20