Житие преподобного Трифона, Печенгского чудотворца / епископ Митрофан (Баданин). - Санкт-Петербург ; Североморск : Ладан, 2017. - 70, [1] с., [8] л. ил., цв. ил., портр. : ил.

Епископ Митрофан (Баданин) «церковь Успения Пресвятыя Богородицы, в пустыни, куда часто отходил я на Богомыслие имолчание». Также и «Канон ...» упоминает, что преподоб ный обладал даром внутреннего молитвенного делания: «Ты же сие терпя, отходиши во внутреннюю пустыню». В тексте «Канона преподобному Трифону» мы также находим упоми нания характерного признака «исихастского моления» подвижника - так называемой позы «ор ан ты » : «Руце простертием чистых т и молитв...». Греческие монахи-исихасты, а за ними и российское «заволжское старче ство », возродили эту молитвенную позу - руки, воздетые к небу Пятнадцать лет процветал лопарский монастырь на Печенге, там, где в нее впадает река Мана. Он просуществовал до 1549 года, то есть, до тех пор, пока на Печенге не начались непростые времена и ниже по течению реки, в ее устье, был образован монастырь несколько иного, нового уклада. Автор жития начала XVIII века завершает повествование о жизни пре подобного на описании пострига Трифона в 1533 году, такими словами: « . . . й о т того времени Пресвятыя иЖивоначалъныя Троицы святая обитель благодатию Божию и первоначальника Трифона молитвами стала распро с т р а н я т с я , имногие иноки и бельцы ко Преподобному начата приходити... Таковы преподобного отца нашего Трифона во святей проповеди болезни и труды, и пустынные поты, и подвиги». Однако следует признать, что последующая судьба Печенгской обители, равно как и житие самого печенгского старца, сложились весьма непросто, а во многом и драматично. Путь Варлаама Весной 1545 года в жизни керетского попа Василия произошла траге дия. Враг рода человеческого не забыл прошлой обиды - заклятия на Абрам- мысе. Мерзкий дух нечистый вселяется в жену Варлаама, и матушка стано вится бесноватой. Отец Василий, решившийся прибегнуть к крайнему сред ству - к чину экзорцизма, или «отчитки», с использованием Святого Ко пия, - в порыве гнева «пораж ает ее [матушку] смертною язвою». Горе Варлаама было беспредельно: зашло солнце его жизни. Та, которая была его единственной отрадой, верным другом и помощницей, лежала теперь без дыханной. Игумен Кольского монастыря, старец Феодорит, выслушав исповедь Ва силия, назначает своему духовному чаду небывалую епитимию, которая по трясет современников и навсегда останется в веках недостижимым приме 36