Житие преподобного Трифона, Печенгского чудотворца / епископ Митрофан (Баданин). - Санкт-Петербург ; Североморск : Ладан, 2017. - 70, [1] с., [8] л. ил., цв. ил., портр. : ил.

Епископ Митрофан (Баданин) ность таких поселений привлекала с обеих сторон множество разбойного люда, жаждавшего легкой добычи. «Право сильного», беззаконие, убийства и грабежи были обычным фоном жизни этих мест, постоянно тлевших оча гами вооруженных конфликтов, временами переходящих в настоящие вой ны, которые часто напоминали карательные экспедиции. В 1505 году по завещанию Ивана III, большая часть земель российских и богатые города отходили к новому великому князю - Василию III. Однако самодержавный дух великих князей династии Рюриковичей был еще не столь силен. Часть земель и городов завещалась и остальным (младшим) сы новьям Ивана III и его братьям. «Торжок в Новгородской же земле, Карель скую землю всю со лопъю, с лешею и с дикою» получил в вотчину князь ФИ . Вельский. Так решилась судьба Митрофана. Родной Торжок оказался связан с Великой Лапландией. Воеводы и дружинники торжковские по дол- гу службы перед князем ходили «воевать шведа и каянских немцев», наводя порядок на спорных границах « земли карельской». В дружине боярской Вскоре с дружиной боярской стал хаживать в это вечно неспокойное приграничье и юный Митрофан. Так формировался он « в мужа зело храбро го и искусного в богатырских вещах». Имея отменные физические данные и чувствуя в себе особые способности к войне, этот редкий и жестокий та лант профессионального воина, Митрофан вскоре уже не мог жить без этой ратной работы, без упоения боем, схватками и победами. Эта была особая всепоглощающая страсть, ненасытная жажда очередного опьянения риском борьбы, запахом крови и смерти. Он все больше упивался своей богатыр ской силой, и той неукротимой, бешенной яростью, которая всякий раз вздымалась в нем, при виде противника, порождая неудержимое, почти зве риное, желание уничтожить всякого кто посмеет встать на его пути. Временами Митрофан начинал понимать, что в такие моменты переста ет быть самим собой, не отвечает за свои поступки, не владеет своими чув ствами. Товарищи по ратному делу старались держаться от него подальше, а старые воины сокрушенно качали головами: «Нельзя позволять “зверю” взять над собой власть, сила “зверя” погубит душу воина». Но воин Митрофан уже не мог, да и не хотел отказываться от этой силы. Он уже ни за что не согласился бы опять стать таким как все. Он - выше всех, у него есть то, чего нет у других, и пусть все боятся и уважают его. Он гордится собой, он лучший, ибо нет равного ему. Он - избранник «б о го в » .