Север и революция : десятые Феодоритовские чтения : материалы международной историко-краеведческой конференции, г. Североморск, 13-15 октября 2017 года / [под редакцией епископа Митрофана (Баданина)]. - Санкт-Петербург : Ладан ; Североморск : Издательство Североморской епархии, 2018. - 332, [2] с., [4] л. цв. ил., портр. : ил., портр., табл., факс.

Февраль и октябрь 1917: люди, цели, методы Подводя итог, можно сказать, что два этих величайших события в чело веческой истории, Февральская и Октябрьская революции, безусловно, свя занные между собой, явились следствием невообразимого переплетения случайностей, неверных оценок и недоразумений... Однако нужно доба вить, что «недоделанный» февральский демократический режим в России был предсказуемо свергнут в октябре более кровавым и «энергичным» большевистским переворотом во имя «благихцелей»: установления немед ленного мира, передачи «земли крестьянам, а фабрики рабочим» и скорей шего созыва свободно избранного Учредительного собрания. Большевист ское завершение февральских процессов Октябрьской революцией обяза но, в первую очередь, непреклонному фанатизму Ленина и разнузданной демагогии Троцкого. Россия в итоге получила долгую, кровавую и непримиримую Граждан скую войну, крестьяне - определены в колхозы, рабочие стали «солдатами индустриализации»... Что же касается Учредительного собрания, которое было распущено в 1918 году, то вместо него народы России получили Вер ховный Совет, где все решалось с «обязательным единодушием». Послесловие В свете этой диалектической метаморфозы трудно согласиться со Львом Троцким, который в предисловии ко второму тому «Истории Русской ре волюции» писал, что, как и якобинцы, большевики могут вызвать вражду, ненависть, ужас, проклятия, но ни в коем случае не иронию: «ирония к ним не приставала, ей не за что зацепиться». Нет, неуважаемый Лев Давыдович, заблуждаетесь и в отношении яко бинцев, и в отношении большевиков. Вражда и ненависть к якобинству и большевикам - законны! Хотя с годами, с исчезновением революционного поколения они, разумеется, притупляются. И судьба, постигшая большеви- ков-революционеров, и судьба идей, программ, лозунгов и надежд, во имя которых революция была совершена, не могут не вызывать не только чув ства злорадства и ненависти, но также и иронии. То есть чувства, которое, по известному французскому выражению, «противника убивает вернее всего». 2 8 7