Север и война : седьмые Феодоритовские чтения : материалы международной историко-краеведческой конференции, г. Мурманск - Трифонов-Печенгский монастырь - г. Заполярный, 4-6 августа 2014 года / [под ред. архим. Митрофана (Баданина)]. - Санкт-Петербург : Ладан, 2015. - 394, [3] с. : ил., портр., факс.

Л. В. Табаченко влияние на историческую память наших сограждан, формируя у них импер ское мышление и становясь важным инструментом в политической пропа ганде» [10, с. 130]. В более поздней статье, посвященной современным российским дискус сиям об Александре Невском «между апологетами древнерусского князя Александра Ярославича (который чаще именуется в них Александром Не вским) и его “дискредитаторами”» [11, с. 225], И. Н. Данилевский суммиру ет (не присоединяясь к ним) резко отрицательные оценки политической деятельности Александра Невского: «Сторонники другого подхода... об виняют князя в коллаборационизме, в том, что именно он “сдал” монголь ским ордам Великий Новгород и Псков, до которых не добрались полчища Батыя в 1237-1238 гг.; именно он, топя в крови первые попытки сопротив ления Орде городских “низов”, обеспечил почти на четверть столетия власть ордынских ханов и, следовательно, закрепил деспотическую систему госу дарственного управления на Руси, навязав ее своей родине и тем самым за тормозив ее развитие на несколько столетий вперед» [11, с. 226-227]. Эта диаметральная противоположность оценок личности и деятельности Алек сандра Невского очевидно связана с разной политической и мировоззрен ческой ориентацией авторов. Также по-разному, повторим, оценивают историки и масштаб централь ных сражений 1240-1242 гг. Одни исследователи разделяют традиционную точку зрения о большом масштабе этих битв: «П о размаху военных дей- 60