Север и история : четвертые Феодоритовские чтения, город Кандалакша - село Варзуга, 11-14 августа 2011 года : материалы международной историко-краеведческой конференции / [под ред. игум. Митрофана (Баданина)]. - Мурманск : Издательство Мурманской и Мончегорской епархии ; Санкт-Петербург : Ладан, 2012. - 430, [1] с., [8] л. ил., портр. : ил., портр.

Встреча русской и норвежской культур довольно. Это называется у них беседой. [ ...] Этого уже нет в средней и южной Норвегии, но ее север тоскою веет на свежего человека, с изумлени ем вглядывающегося в этот заколдованный мир, в это сонное царство дере вянных людей». В начале Немировича-Данченко поразило явное отсут ствие сопереживания и близких эмоциональных отношений между людьми, но он делает заключение, что «деревянные лица» в состоянии чувствовать столь же остро, как и его соотечественники, но свои чувства они прячут внутри и страдают в одиночестве. В путевых заметках «Странахолода», вышедшихв 1877 году, Немирович- Данченко дополняет картину Северной Норвегии и ее жителей впечатле ниями из наших самых северных тогда городов. Он был ошеломлен тем, на сколько необычно опрятно одевались их жители, и отметил педантично ухо женные улицы и здания. При этом в сравнении с Россией все казалось столь безрадостным и пустынным, а люди - натянутыми и закрытыми. С момента выхода книгипрошло уже 130 лет, но некоторые описания являются на удив ление злободневными и сегодня. Особенно это касается пассажей, в кото рых Немирович-Данченко затрагивает экономические и социальные разли чия между Норвегией и северо-западной Россией. При этом он создает идеализированную картину хорошо устроенного, ухоженного и крайне честного северо-норвежского общества. «В городах Вардо, Вадсе, Гаммерфест и Тромсе, - пишет он, - одна осо бенность обратила на себя мое внимание: отсутствие роскоши. Вы здесь не встретите ни одного щегольски одетого человека, ни одной расфранченной дамы. Зато можно поручиться, что ежели вы встретите бедно, недостаточно одетого человека, то это окажется русский помор-судорабочий. “У нас нет нищих!” - с гордостью повторит вам норвежец, если вы с ним разговори тесь. “У нас все за работой - и работа хорошо оплачивается”, - скажут вам другие. Что на это ответите вы, если обратите внимание на свое Поморье, где целые села живут именем Христовым. В воскресный день все магазины заперты. Но как заперты? - ведь и в этом оказывается что-то чужое, нам не свойственное. Ни на одних дверях нет замка. - И ночью так? - И ночью. У нас все сыты; роскоши нет, нет и чрезмерных потребностей. Все довольны тем, что имеют. Воровства и не слышно. Не было примера, чтобы свой нор вежец украл что-нибудь. Двери в домах были отворены настежь. Тут чуть не на улице висели пальто, шляпы, платья. Эти патриархальные обычаи, право, кажутся не совсем обыкновенными нам, где чуть ли не везде, даже на языки приходится навешивать замки, да еще какие!» 297