Христианские воззрения на страдания и скорби в спасении человека : третьи Феодоритовские чтения, с. Варзуга, Терский берег Белого моря, 6-8 августа 2010 года / [под ред. игум. Митрофана (Баданина)]. - Мурманск : Изд-во Мурманской и Мончегорской епархии ; Санкт-Петербург : Ладан, 2011. – 303 с. : ил., цв. ил., портр.

Малахов В. А. тельно уязвлённого жалостью к страдающим ближним («и чувствует он... что плакать ему хочется, что хочет он всем сделать что-то та кое, чтобы не плакало больше дитё, не плакала бы и чёрная иссохшая мать дити, чтоб не было вовсе слёз от сей минуты ни у кого...»12) и постигшего проповедуемую Зосимой истину о виновности каждого «за всех и за вся»13, добровольно принятое страдание - целительный способ душевного возрождения, нового обретения полноты и смыс ла собственного бытия. «Господа, - возглашает Митя на суде, - все мы жестоки, все мы изверги; все плакать заставляем людей, матерей и грудных детей, но из всех - пусть уж так будет решено теперь - из всех я самый подлый гад! Пусть!.. Но гром грянул. Принимаю муку об винения и всенародного позора моего, пострадать хочу и страданием очищусь! Ведь, может быть, и очищусь, господа, а?»14 Характерно, что Митя не только ощущает нравственную необходи мость своего страдания (оттого и отвергает бегство в Америку: «От страдания ведь убежал! Было указание - отверг указание, был путь очищения - поворотил налево кругом... От распятья убежал!»15), но и понимает его как позитивную жизненную ценность, как фактор, воз вращающий жажду жизни. «Ты не поверишь, Алексей, - при свидании в остроге, накануне суда, говорит он брату, - как я теперь жить хочу, какая жажда существовать и сознавать именно в этих облезлых стенах во мне зародилась!.. Да и что такое страдание? Не боюсь его, хотя бы оно было бесчисленно. Теперь не боюсь, прежде боялся... И, кажется, столько во мне этой силы теперь, что я всё поборю, все страдания, только чтобы сказать и говорить себе поминутно: я есмь! В тысяче мук - я есмь, в пытке корчусь - но есмь! В столпе сижу, но и я существую, солнце вижу, а не вижу солнца, то знаю, что оно есть. А знать, что есть солнце, - это уже вся жизнь...»16Более того, там, «под землёй», в мире страданий, куда направляется Митя, есть место и радости: «О да, мы будем в цепях, и не будет воли, но тогда, в великом горе нашем, мы вновь воскреснем в радость, без которой человеку жить невозможно, а Богу быть, ибо Бог даёт радость... Каторжному без Бога быть невоз можно, невозможнее даже, чем некаторжному! И тогда мы, подземные человеки, запоём из недр земли трагический гимн Богу, у Которого радость! Да здравствует Бог и Его радость! Люблю Его!»17 Жалость к другим, и собственное страдание, и чувство вины, и со знание незаслуженного и всё-таки заслуженного наказания, и тяжкий труд, и самоотречение, и жажда бытия, и любовь к Богу, и радость этой правды, этой любви - всё это вместе сказывается в характере и обра 12 Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч. - Т. 14. - С. 456-457. 13 Там же. - С 290. 14 Там же. - С. 458. 15 Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы // Достоевский Ф. М. Поли. собр. соч. - Т. 15. - С. 34. 16 Там же. - С. 31. 17 Там же. 58