Христианские воззрения на страдания и скорби в спасении человека : третьи Феодоритовские чтения, с. Варзуга, Терский берег Белого моря, 6-8 августа 2010 года / [под ред. игум. Митрофана (Баданина)]. - Мурманск : Изд-во Мурманской и Мончегорской епархии ; Санкт-Петербург : Ладан, 2011. – 303 с. : ил., цв. ил., портр.

Зайцева Л. Е. христиан дома вынужден был смиряться перед непослушанием и про тивлением своих родственников. «Я, окаянный, сделался виновником нынешней бури из-за скоромного пирога, сделанного вопреки моему желанию, чтоб он был постный (фарисей-лицемер). Не выше ли поста мир и любовь? Отчего я не поел, как бы не зная, скоромного пирога, чтобы сохранить любовь и мир? Оттого, что у меня уже раннее в сердце было негодование и вражда на жену и свояченицу, что они не ходят в церковь, не соблюдают таких постов, живут большею частию праздно, бросив всякое дело; Анна Константиновна читает только романы и, будучи вдовой молодой, умеет только есть сладко, спать долго, читать романы, о всех судить-рядить, всех бранить, кто только ей почему- либо не нравится, ставить все на своем и старших не слушать. Итак, у меня уже раньше сжималось сердце, глядя на беспорядки, праздность и леность домашних, и хотело высказаться, и только искал я случая к тому. Случай этот представился, случай плотской: и я разразился гне вом и негодованием, и сказал я жене и свояченице, что они живут без дела, без богослужения, без Таинств; а когда свояченица сказала, что тому, кто насказал мне об них невыгодно, она желает скорее подавить ся, - я не мог более терпеть и встал из-за стола, только что начав обед, и ушел из дому, ибо крайне горько мне показалось такое выражение о сослуживце моем, да, верно, и обо мне. Виноват я, Господи, виноват, что не обуздал я своего рвения - из-за вещи безразличной, и дал волю смущению и самолюбивому движению гнева и зависти: ибо сам поза видовал сладкому, скоромному их обеду и скоромному пирогу. Посе му молю Господа, вразумив и наказав всех нас, просветить, примирить и помиловать нас и не допустить жить во вражде; свояченице же моей указать должность и место, да живет как молодая и в силах, и здоро вая женщина, трудами рук своих; ибо сие есть праведно». Одна из самых важных и проникновенно раскрытых тем в Дневнике Кронштадтского пастыря - взаимоотношения сына с матерью, простой деревенской женщиной. «Материнская рука. Эта рука пеленала меня, грудью кормила, молоко мне готовила, берегла меня, носила меня, кор мила меня. Как мне не целовать ее с великим почтением и нелицемерною любовию? - А эти уста с любовию меня убаюкивали, ласкали, разжевы вали мне пищу. Как мне их с любовию не целовать? - Как не ласкаться сыну к матери? Телец, жеребенок, ягненок, и те ласкаются к своим ма терям. - В простоте сердца, не задумываясь надо чтить ее сыну или до чери. - Смиряться всегда надо пред нею: ибо она посредница между Бо гом и ее чадами в величайшем, бесконечно великом даре Божием - даре жизни: чрез нее дарована жизнь, и она сохранила эту жизнь: да она была орудием Промысла и в сохранении ее»11. Маменька о. Иоанна сильно отличалась своим внешним обликом, манерами и речью, простотой и непосредственностью от городских жителей. Из дневниковых записей 1 Дневник, 1866, ф. 1067, дело 11, лист 19 228