Митрофан (Баданин, игумен). Икона Великого Князя : сказание о Великом Князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанская, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга / игум. Митрофан (Баданин) ; [подгот. ил.: Павел Карпов]. - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2011. -155 с.: ил., цв. ил., портр., факс.

лья Сергеевна так и не позволили себе чего-либо, что можно было расценить как «покушение на полковые устои». Наступала весна 1909 года. К концу марта стало окончательно понятно, что симпатии и потребность в общении Натальи и Михаила приобретают неодолимый характер и что эти чувства становятся взаимными. Здесь следует заметить, что На­ талья Сергеевна все это долгое время неукоснительно строго выдерживала поло­ женную замужней женщине «дистанцию», не позволяя себе даже в мыслях обмана в семейной жизни и тем более разрушения брака. Когда же в мае 1909 года наступил решительный момент и она поняла, что не в силах более противится своим чувствам и что она полюбила Михаила, Наталья осталась честной и цельной натурой. Близость в отношениях с мужем Владимиром для нее с этого момента стала невозможной - она не могла и не умела лгать. Она сопротивлялась своим чувствам до последнего, но сила любви сделала свое дело, «ибо крепка, как смерть, любовь... Большие воды не могут потушить любви, и реки не зальют ее. Если бы кто давал все богатство дома своего за любовь, то он был бы отвергнут с презреньем» (Песн. 8, 6-7). Наталья Сергеевна впоследствии писала Михаилу: «Не правы те, кто винят меня одну - ведь и ты делал все, чтобы влюбить меня в себя, и достиг этого с таким совершенством». Наталья решительно не умела и не могла лгать. Ее отказ разделить с мужем су­ пружеское ложе ошеломил Вульферта. Он не ожидал этого, в полной мере доверяя сво­ ей жене, тем более, зная, что та не способна ко лжи и измене. Владимир был потрясен и, потеряв контроль над собой, привел ситуацию к взрыву. Вярости он, угрожая писто­ летом, совершил насилие по отношению к своей жене, что, конечно, по ее внутренне­ му духовному устройству было абсолютно недопустимо. Произошедшее для Натальи означало лишь одно: уважаемого ею мужа Владимира у нее больше нет. Оправившись от потрясения, Наталья Сергеевна, тем не менее, сумела отсто­ ять свое достоинство и, убедив мужа в необходимости побыть одной и все обдумать, выехала за границу. Таким образом она укрылась от него сначала в Берлине, а затем в Швейцарии. Уже из-за границы Наталья Сергеевна написала ему письмо со своим оконча­ тельным решением: «Я пишу тебе последний раз в жизни, и мне тяжело наносить тебе такой удар. Но я должна тебе сказать, что не могу к тебе вернуться... Я не могу жить с тобой, и никто и ничто не заставит меня сделать это насильно... Про­ сти мне все, что я тебе сделала, во имя нашего прежнего, прошу, оставь меня и за­ будь. Н. 28 июля 1909 года». Весна 1909 года. Чувствуется приближение развязки. Михаил Александрович расстроен и напряжен. Равно, как и стоящий за его спиной Вульферт. За спиной Натальи Сергеевны корнет Абаканович, жених лучшей подруги Натальи - Маргариты. Фото: Brasova Collection, (SSEES') Library, University College Archive, London