Митрофан (Баданин, игумен). Икона Великого Князя : сказание о Великом Князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанская, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга / игум. Митрофан (Баданин) ; [подгот. ил.: Павел Карпов]. - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2011. -155 с.: ил., цв. ил., портр., факс.

На снимке участники традиционных прогулок по Гатчине весной 1908 года. Фотографирует Влади­ мир Вульферт. На заднем плане Великая Княгиня Ольга и поручик Николай Куликовский. Рядом с Михаилом Александро­ вичем и Натальей в траве миниатюрная (по тем временам) фотокамера. Изначально Великий Князь и его сослуживец поручик Вульферт сошлись из-за общего интереса - большо­ го увлечения фотографией. Этому способствовало и то, что отец Вульферта, Владимир Карлович, был председателем Русского фотографического обще­ ства - весьма авторитет­ ной и представительной в то время организации России. Фото: Brasova Collection ofLeeds Russian Archive (LRA) что в полной мере соответствовало действительности. Так что никаких жалоб сослу­ живцам или командиру полка от поручика Вульферта на столь устойчивое внимание Михаила Александровича к его дому не поступало. Наталья Сергеевна, по отзывам современников, была женщиной необычной. «Она была восхитительна... Пепельные волосы, глаза с поволокой, кошачья, ленивая грация...» Единственно, чего ей, может быть, не хватало, так это той естественной простоты, которая сразу отличает подлинное благородство человека высших кро­ вей, простоты, которая, всегда оставаясь самой собой, не имеет ничего общего ни со снисходительностью, ни с заносчивостью, ни с панибратством. Этой простотой обращения в полной мере обладал Михаил Александрович, так же как и его венценосный брат, как и сестра Ольга. Простота, которая обезоружи­ вала, очаровывая каждого, кто имел возможность общаться с этими лучшими пред­ ставителями древней монархической династии. Но особо удивляло то, что именно в этой простоте и скрывалась сила того безупречного чувства собственного достоинс­ тва, что действовала неотразимо и неизменно внушала безоговорочное уважение.