Митрофан (Баданин, игумен). Икона Великого Князя : сказание о Великом Князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанская, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга / игум. Митрофан (Баданин) ; [подгот. ил.: Павел Карпов]. - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2011. -155 с.: ил., цв. ил., портр., факс.

Со временем девочка превратилась в прекрас­ ную стройную барышню «с печальными бархатными голубыми глазами, однаж­ дыувидев которые, трудно уже было забыть». Наталья Сергеевна Шереметьевская Фото: Brasova Collection, (SSEES) Library ; University / College Archive. London —> теллигенции» должны были столкнуться с иным образом мировосприятия, с под­ линным благородством души, с чистой естественностью Православной веры. Наталья Шереметьевская в полной мере воплотила в себе духовные чер­ ты тех глубоко интеллигентных слоев российского общества, которые окон­ чательно сформировались накануне ре­ волюции и, не ведая того, вполне при­ общились к тлетворному духу мировой апостасии. Именно о них верно заметил В. В. Розанов в своей статье «Интелли­ генция и революция»: «Насладившись в полной мере великолепным зрелищем революции, наша интеллигенция при­ готовилась надеть свои подбитые ме­ хом шубы и возвратиться обратно в своиуютные хоромы, но шубы оказались украденными, а хоромы были сожжены». В постоянном томлении и неудовлетворенности жизнью Натальи Сергеевны, с ее последующим неотступным и болезненным желанием «всецелого» обладания Михаилом, с бесконечными укорами за его «малое к ней внимание», сквозит тоска о самом важном, о потерянном смысле жизни, который раскрывается лишь в еван­ гельском служении «единому на потребу». Здесь истоки этого постоянного бега за соблазнами мира сего, с ненасытным, жадным желанием «обладать», дабы хоть как- то утолить эту вечно ноющую пустоту, с бесплодными попытками обрести усколь­ зающую опору в прелестях этого быта, в изысканности нарядов, в пустоте изящных безделушек, - в иллюзорном мире петербургского декаданса. Все вышесказанное будет достаточно верной характеристикой этой женщины, и будет мало чем отличаться от всего ранее писавшегося о ней, но только при одном не­ пременном условии. Это условие покажется странным и явно надуманным для совре­ менного мира, но оно чрезвычайно важно для нашей истории - Наталья Шереметьев­ ская человек верующий. Она живет и выстраивает свои поступки в строгом каноне христианской нравственности. Она не приемлет греха и боится его совершить.