Митрофан (Баданин, игумен). Икона Великого Князя : сказание о Великом Князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанская, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга / игум. Митрофан (Баданин) ; [подгот. ил.: Павел Карпов]. - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2011. -155 с.: ил., цв. ил., портр., факс.

АРЕСТЫ 127 Друг Великого Князя, начальник жандармского отделения Балтийской железной дороги полковник П. Л. Знамеровский, 1872 г. р. Окончил в 1894 году Тверское кавалерийское училище (1-й разряд, 27-й драгунский Киевский полк). осле упомянутого покушения на Ленина осенью 1918 года большевист­ ским правительством было принято обращение ВЦИК от 2 сентября, объявившее массовый красный террор против всех «врагов револю­ ции». Несмотря на то, что евреи и эсеры Леонид Иоакимович Канне- гисер, убивший Урицкого, и Фаня Ефимовна Каплан, стрелявшая в Ленина, вряд ли были движимы любовью к монархическому режиму, тем не менее, двумя «расстрель­ ными» декретами была предрешена судьба всех людей, так или иначе связанных с Домом Романовых или являвшихся их прислугой. По местам их нынешнего пребы­ вания Председателем ВЦИКЯ. Свердловым были разосланы телеграммы, разрешаю­ щие местным ЧК «поступать по своему усмотрению согласно обстоятельствам». Сразу после этого 9 октября 1918 года в Перми были расстреляны арестован­ ные еще в июне, после убийства Михаила Александровича, его верные друзья и слу­ ги: «Знамеровский Петр Людвигович, бывший жандармский полковник,127 его жена Знамеровская Вера Михайловна, камердинер Челышев Василий Федорович, шофер Борунов Петр Яковлевич, Смирнов Сергей Николаевич, секретарь иуправляющий де­ лами княгини Елены, дочери короля Сербии, служащая Петроградской центральной электрической станции Лебедева Серафима Семеновна и некто Мальцев». Это те имена, что удалось установить, однако, надо полагать, что людей, верных Михаилу расстреляно было больше. Упоминавшийся нами ранее председатель Мо­ товилихинского райкома партии Гаврила Мясников в своих воспоминаниях делится следующими рассуждениями: «Но что я буду делать с теми двенадцатью - “двенад­ цатью апостолами”, что охраняют Михаила? Ничего не буду делать. Михаил бежал. ЧК их арестует и за содействие побегу расстреляет». Далее он уточняет, что в итоге придется расстрелять семнадцать человек, преданных Михаилу: «Выходит ведь 17 че­ ловек. Многовато. Но иначе не выйдет. Революция это вам не бал, не развлечение». Конечно же, и в Петрограде начались поголовные аресты. Степана Никитича так­ же арестовали как пособника «царского режима» и «одного из романовской прислуги». Его не было целую неделю, и выяснить, где он и что с ним, было невозможно. Именно в эти дни у его жены Марии Федоровны (моей прабабушки) от тяжелых переживаний открылась язва желудка, с которой она потом мучилась всю жизнь и от которой и скон­ чалась в 1939 году. Степана Никитича отпустили лишь после активного ходатайства