Митрофан (Баданин, игумен). Икона Великого Князя : сказание о Великом Князе Михаиле Александровиче Романове и его молельной иконе Божьей Матери Казанская, что ныне пребывает в церкви преподобного Серафима Саровского на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга / игум. Митрофан (Баданин) ; [подгот. ил.: Павел Карпов]. - Санкт-Петербург: Ладан; Мурманск, 2011. -155 с.: ил., цв. ил., портр., факс.

«ФОТО ГРАФ -худо ж н и к» Таскофот, или стереоскоп, принадлежавший Михаилу Александровичу. Это аппарат, в котором более сорока фотопластинок вращаются с помощью ручного привода и при рассмотрении через пару увеличительных стекол дают реальный стереоэффект Великий Князь - фотограф. На фронте в 1915 году огда мне было двенадцать лет, я со свойственной этому возрасту лю­ бознательностью обследовал хранившийся в нашей семье, некогда при­ надлежавший Великому Князю так называемый «таксофот». И обнару­ жил в нем двойное дно. Вскрыв аппарат, я извлек сверток, завернутый в старую газету. Внем оказалось несколько спрятанных фотопластин от этого таксо- фота, посвященных жизни царской семьи, и пачка дореволюционных фотографий. На фотографиях были засняты многочисленные зимние сцены из боевых действий Российской армии в Первой Мировой. И вот только сейчас я обнаружил свидетельство об этих фотографиях одного современника Великого Князя, встречавшегося с ним во время войны: «Мыупомина- ли ранее, что Великий Князь фотограф-художник. В сотнях великолепных снимков, вумении выбрать мотивы, угадывается артистическая, любящая природу натура. Серия снимков зимних батальных жанров на фоне живописных Карпат, это что ни снимок —шедевр» (Н. Н. Брешко-Брешковский). Тогда, в 1965 году, я поделился радостью своей находки с моей бабушкой Ма­ рией. Она встретила мое открытие неожиданно сухо, сказав, чтобы я оставил ей эти находки - она потом рассмотрит все повнимательней. Когда же на следующий день я, вернувшись со школы, попросил ее дать мне посмотреть фотографии, она строго сказала мне, чтобы я о них забыл и что их больше нет. Я был ошеломлен про­ изошедшим, но бабушка вовсе не шу­ тила. Фотографии были уничтожены- страх репрессий в отношении «всех, кто связан с Домом Романовых», жил в нашей семье неистребимо, на подсозна­ тельном уровне. До самой своей смерти в 1984 году бабушка не верила, что вре­ мя тех страшных гонений прошло, и по- прежнему ежедневно ожидала ареста.