Христианские воззрения на страдания и скорби в спасении человека : сборник статей : [по материалам историко-богословской конференции «Третьи Феодоритовские чтения» / под редакцией митрополита Митрофана (Баданина)]. - Мурманск : Издательство Мурманской епархии, 2020.

О значении изучения духовного и врачебного наследия святителя Луки Луки. На одной из его страниц есть фотографии. Седовласый шестиде сятилетний старец сокладистой бородой сфотографирован впрофиль и анфас. На другой - тот же старец с коротко остриженной головой, без бороды и усов, с печатью страданий на лице. Протестуя против насильственного отрыва от священнослужения, хирургии, важной научной работы, против лишения семьи, свободы и чести, епископ Лука объявил голодовку и виновным себя не при знал. Во время допросов он претерпел карцер, побои, издевательства. У чекистов был такой прием, который назывался «конвейер». Непре рывные допросы, сопровождаемые пытками и побоями, доводили подследственного до умопомрачения. Обычно в таком состоянии и подписывался необходимый следствию документ, а обвиняемый на всегда исчезал в лабиринтах ГУЛАГа. Владыка Лука испытал на себе дважды нечеловеческую жестокость этого «изобретения». В архивах КГБ найдены важнейшие оригинальные документы, сви детельствующие, что владыка Лука достойно прошёл свой Крестный Путь и взошёл на свою Голгофу. Это протоколы допросов, протесты и заявления, письма и записки святителя Луки из застенков. После одного из таких «конвейеров», продолжавшегося с 23 ноября по 5 декабря 1937 года, его, обессилевшего от побоев и издевательств и, очевидно, ничего не понимавшего, заставили подписать протокол допроса. Обращает на себя внимание подпись. Она поставлена не твердой, дрожащей рукой замученного человека. В этом протоколе было сказано, что Войно-Ясенецкий якобы входил в состав контрре волюционной нелегальной организации, которая хотела свергнуть со ветскую власть и установить капиталистический строй. Допрос прерван. Сердце сдало, с тяжелыми отеками ног его поме стили в тюремную больницу. Когда в июле 1938 года возобновили до просы, то владыка Лука сделал заявление, которое необходимо при вести полностью, так как оно свидетельствует об огромном мужестве и дерзновении святителя. «В первом протоколе допроса я назван поляком по воле следовате ля. На самом деле я всю жизнь считался русским. Так как упоминание о моем дворянском происхождении придает неблагоприятную окра ску моей личности, то я должен разъяснить, что отец мой, дворянин, в юности жил в курной избе белорусской деревни и ходил в лаптях. Получив звание провизора, он лишь два года имел свою аптеку, а по том до старости был служащим транспортного общества. Никакой собственности он, как и я, не имел. В деле отсутствуют мои заявления наркому о трех голодовках. При чиной первой, начатой тотчас после ареста, было крайнее возмуще ние неожиданным арестом среди напряженной научной работы, весь ма важной для военно-полевой хирургии, и глубокое сознание своей 95