Христианские воззрения на страдания и скорби в спасении человека : сборник статей : [по материалам историко-богословской конференции «Третьи Феодоритовские чтения» / под редакцией митрополита Митрофана (Баданина)]. - Мурманск : Издательство Мурманской епархии, 2020.

Проблема смысла страдания в контексте современного опыта ответа. Нет, сперва попытайся освободить ближнего своего от гнёта излишних страданий - а уж потом и доискивайся вместе с ним сокро венного смысла пережитого, и втолковывай ему, ради его наставления и поддержки, что страдал он не напрасно, что из опыта перенесённых страданий он должен извлечь определённые уроки и т. д. Особенно обостряют проблему смысла или бессмысленности че ловеческих страданий известные катастрофы последнего столетия, во многих отношениях превзошедшие всё доселе известное челове честву: мировые и гражданские войны, Голодомор, Холокост, нацист ский и сталинский террор, катастрофы промышленные, военные, техногенные... Отнюдь не безрелигиозность и не недостаток благо говения перед Божьим Промыслом, а чувства сострадания и острой боли за поруганную человечность заставляют целый ряд наиболее чутких философов и богословов последнего столетия задаваться са краментальным вопросом: а был ли вообще Бог в Аушвице? Был ли Он в сёлах, где люди выли, умирая от голода? Был ли Он в местах атомных бомбардировок? В состоянии ли христианский взгляд на страдание вместить, выдержать этот грандиозный опыт XX века? Тем, кому подобные вопросы покажутся излишне дерзкими, лишён ными религиозной почтительности, возражу: безбожно и бесчело вечно как раз было бы, после всего пережитого, их себе не задавать, отмахиваться от них, как от надуманных. Однако чему именно этот беспрецедентный опыт страданий, раз уж он выпал на долю миллио нов людей, должен нас сегодня учить? Одного из крупнейших западных философов последнего столетия Э. Левинаса (1905-1995) - по происхождению еврея из Ковно, семья которого погибла в 1941 году, - размышления об упомянутом горест ном опыте привели к необходимости различать между собственным страданием человека («моим страданием») и страданием других. Своё собственное страдание человек должен уметь преодолевать, должен уметь распознавать его скрытое значение - но вот страдание другого изначала предстаёт перед нами как «взрыв... абсурдности»1; и первая задача наша в этой связи, прежде любых рассуждений о смысле или от сутствии такового, - попытаться снять с нашего ближнего бремя стра даний, освободить его от боли. Величайшей парадигмой (образцом) этого «тщетного» человеческого страдания, этого «не подлежащего оправданию... страдания в другом человеке»2для Левинаса и предста ёт Холокост - «тотальное» истребление евреев гитлеровцами. Ужас Холокоста, как и других подобных чудовищных событий последнего столетия, - не только в самих по себе страданиях и гибели огромных масс людей, но и в онтологической бессмысленности, «тщетности» этих страданий, которые никаким добытым при их посредстве опы- 1 Левінас Е. Марне страждання // Левінас Е. Між нами: Дослідження Думкипро-іншого. - Киів, 1999. - С. 107. 2 Там же. - С 113,114. 45