Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

Раздел первый. СЫН ПОМОРЬЯ альная! — всеми силами содействовать, чтобы наш человек на нашей земле при сносной жизни почувствовал себя истинным, ответственным и непрере каемым хозяином. * * * Но как ущемить душу так больно, чтобы заболела она памятью, тоскою по прошлому, загордилась историей малого отечества? Да только через память о близких... Поначалу была мысль поставить памятник пропавшей деревне, чтобы был виден он далеко-далеко и чтобы проходящие суда отдавали честь: как бы ни мала была она, в каком бы затерянном куту она ни стояла, но всю себя без остатка она верно отдавала отечеству шесть веков подряд, в петровские ли баталии, в войне с французами иль в Первую мировую. Земля всегда во все поры требовала, нуждалась в защитнике, а из таких вот починков и деревенек набирается непобедимая армия. Но ведь всякий памятник —это и прощание: с памятником вместе пришлось бы оставить всякую мысль о возвращении родного очага, это как бы последняя запоминательная точка, после которой начинается небытие. Вот собрались сём- жана-отпускники на родном угоре, судили-рядили, вспоминали о родове своей, о ладе-разладе, и тогда пришло решение создать Дом памяти, чтобы его можно было навещать, в него можно бы войти, где было бы отмечено имя всей череды сёмжан —защитников отечества, кого можно отыскать за давностью времени. Ведь в какой бы войне ни сложил мужик головы, она была отдана отечеству в оборону, а не в пьяном застолье в пирушке, не по разбойному делу. «И первое срочное —насобирали досок, все равно каких, закрыли крышу, спасли стены бывшего пожарного депо, когда-то строенного по самообложе нию, в фасад врубили два просторных окна. Поначалу, пока ещё в меньшин стве, взялись за Дом памяти нынешние сорокалетние или чуть помоложе. С одной стороны, те, кто думал о жизни и понимал её заботы, как хозяин, с другой —те, кого жизнь успела достаточно потрепать. В День Победы к Дому памяти пришли сразу двенадцать деловых и расторопных работников, кото рые ожидали в окрестностях Сёмжи ледохода и открытия охоты и которых даже не видел никто в деревне до этого. А ведь всего и организации-то: кро хотный полконверта листочек на углу амбарушки, близ которой пролетают на катерах охотники...Так, ещё не родившись, Дом памяти стал объединять сём жан снова, уже на какой-то иной, но очень серьезной основе. Так появилась вера: будет Дом памяти, а вместе с ним и Сёмжа. Или иначе: будет независимо ни от чего Сёмжа, пока будет Дом памяти». Тут Маслов покривил душою: труд был усердный. Требовалось вызволить из небытия массу полузабытых и вовсе забытых имён тех мужиков, что ходи ли на Японскую и все последующие войны, надо было сохранить их имена, указать род и родовое прозвище. Трудность вся в том, что в Сёмже испокон веку было практически лишь две фамилии —Масловы да Филатовы. Маслов взял пятьдесят семь родов и попытался проверить их вглубь настолько, на сколько хватило знаний и памяти сёмжинских старожилов. А разве можно забыть вдов, коротавших в одиночестве все остатние годы, ибо не в чести было выходить вторично замуж. А солдатские матери, печаль которых по 75