Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

ЖИВОЙ КОСТЁР ВИТАЛИЯ МАСЛОВА Местное начальство приезд писателя в столь дальний угол посчитало яв лением редкостным, едва ли не уникальным, и в просторном Доме культуры устроило многолюдный литературный вечер, в котором только ответы на воп росы из зала заняли больше часа. Именно этот вечер и оказался тем перекрест ком, о котором сказано выше, а так: то ли попал бы я на «Иней», то ли нет — в Тиксинском порту бросают якоря десятки разных кораблей. На другой день Виталий вместе со своим товарищем Иваном Жилиным пришли ко мне в гостиницу. Пришли, естественно, не с пустыми руками, а с рукописями. Знакомимся. Иван и в том, как ведёт себя, и в стихах —весь нараспашку. В разговоре за словом в карман не лезет. Вообще-то открытость — исконная черта русского характера и, наверное, скорее положительная, чем отрицатель ная. Но говорить он торопится, и частенько с его быстрого языка слетают слова легковесные, непродуманные, а как бы первые попавшиеся. Такая же картина и в стихах: даже при беглом прочтении их резали глаз неточность, приблизительность, а то и полное несоответствие многих слов и образов. Виталий сдержан во всем: и в слове, и даже в жесте. Речь его медлитель на, словно сквозь тяжелые жернова сначала проходит, прежде чем словес ную форму обретает. Но уж скажет —как припечатает! Если же кому-то то или другое из сказанного оспорить захотелось, что ж, он выслушает, но на твои доводы, в свою очередь, приведёт новые доказательства правоты соб ственной точки зрения. Среди его стихов немало было достаточно серьез ных по своему содержанию. Однако им не хватало той поэтической легкос ти, которая только и делает вроде бы обыкновенные слова — поэзией. Не лучше обстояло дело и с прозой. В прочитанных мною записях будто сол нечными пятнами в заповедном лесу проступали отдельные картины, пей зажные зарисовки, попытки постижения человеческих характеров. Но всё это было не более чем подступами, попытками выразить в слове увиденное и пережитое. По всему чувствовалось, что человеку есть что сказать, но он пока ещё не умеет, не знает, как это сделать. Перед начинающим литерато ром как бы простиралась длинная и отнюдь не гладкая, с многими колдоби нами, дорога — дорога обретения своего собственного языка, своего, лишь тебе одному присущего стиля. И по этой дороге Виталий делал ещё только первые, самые первые шаги. Разумеется, я не собирался запугивать парня великими трудностями пути, который он выбрал. Но в то же время и хвалить его пока было не за что, памятуя, что горькое лечит, а сладкое калечит. Так что будем считать, что у нас тогда, в бухте Тикси, просто состоялся серьезный мужской разговор. Не мной первым замечено: человеку свойственно мерить других своим ар шином, то есть вольно или невольно «прикидывать», соизмерять собствен ную биографию с биографией кого-то из своих знакомых. Вот и я во время разговора с Виталием не раз вспоминал, как со своими первыми, далеко не совершенными сочинениями поступил в Литературный институт и потом проходил пятилетнюю школу в семинарах Фёдора Гладкова94, Константина Паустовского95, Леонида Леонова96. Вот бы и Виталию или в нашем институте поучиться, или хотя бы разок-другой поучаствовать в семинарах молодых писателей, которые в те времена проводились у нас постоянно, систематиче 40