Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

Раздел третий. «ОТЧИЗНА МАЛАЯ МОЯ, МОЯ СУДЬБА, МОЯ ПУСТЫНЯ... Я таких не видел. Не то, чтобы она была очень большой, нет —по объему моя домашняя библиотека, поверьте, не меньше. Но масловское собрание книг на две трети состояло из изданий дореволюционных, редких. Собраны они были не абы как, а в соответствии со вкусами хозяина. По большей части ее составля ли книги по Русскому Северу, Виталий Семенович собирал их всю жизнь — любовно и трепетно. Причем, книги (любые, даже самые редкие) он давал чи тать легко, книга, по его словам, «должна работать». И они работали. Скажем, «Дневник писателя» Достоевского — без купюр, берлинского эмигрантского издания 1922 года, я впервые прочел, испросив нужный томик у Маслова. Второе, что тогда поразило, это —угощение: прекрасно сваренный самим Виталием Семеновичем кофе и поморские ржаные шаньги с капустой. Ниче го вкуснее не едал, уж поверьте. А кофе, к слову, тоже ведь вполне поморское кушанье: полагаю, северное племя лоцманов и мореходов пристрастилось к нему в давнюю пору —через иностранцев, с которыми общаться приходилось постоянно, а у тех ведь без кофею никак нельзя, разговор не сложится. Проговорили мы в тот вечер часа два. Итог беседы — готовые рукописи первых книжечек. Сами сборнички увидели свет той же осенью: тонюсенькие, отпечатанные на плохой бумаге, но такие для нас важные... ...Так вот. К началу семидесятых, когда готовилась к выходу из печати «Кру тая Дресва», ничего этого еще не было, но рассказы — были, и прекрасные, надо признать, рассказы. Своя, незаемная, главная тема всего масловского творчества в них уже обозначилась объемно и остро. Очень точно определил ее именитый земляк Маслова —прозаик Владимир Личутин: «Писатель Вита лий Маслов рожден обостренной тоскою по исчезнувшей деревне Сёмже, его малой родине... Печаль не столько оттого, что деревенька канула, рассыпалась, но более оттого, что ее насильно умерщвили, растащили, принудили умереть...» Внутренние рецензии на рукопись, необходимые для запуска издательско го механизма, получены мгновенно. Да какие! Прозаиков Виктора Конецкого и Семена Шуртакова, консультанта правления Союза писателей РСФСР В. Поповой375. Все —не просто со знаком «плюс», иные и с тремя, не меньше. Особо выделил бы рецензию Виктора Конецкого. «Виталий Маслов пишет исповедальную прозу. Так я называю прозу, ко торая не является иллюстрацией уже выношенной, добытой автором мысли или положения. В. Маслов размышляет, мучается своими размышлениями, наблюдает, запутывается в сложнейших противоречиях, выбирается из них вместе и наровне со своими героями-односельчанами... Он их не учит. Он перед ними не заискивает, но он их не боится судить, если уверен в своей точке зрения. Публикация книги В. Маслова необходима для всей нашей литературы и неизбежна. Книга опубликована будет. И Мурманское издательство сможет гордиться перед страной открытием этого автора». «Вероятно, сегодня издательство наше отправит Вам рукопись сборника, о котором говорили...» —вот так, очень осторожно, уважительно писал Конец кому Маслов в начале декабря 1973 года. В том, насколько быстро отрецензировал рукопись в те времена уже очень известный, популярный прозаик, угадывается уважение и любовь к автору «Восьминки» и «Зыряновой бумаги», хоть они и не были еще близкими дру 2 6 9