Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

Раздел третий. «ОТЧИЗНА МАЛАЯ МОЯ, МОЯ СУДЬБА, МОЯ ПУСТЫНЯ... вата низкая организация труда в первом случае, во втором речь идет о стари ковском горе, корова у них —весь свет в окошке, в третьем —сами виноваты, пьют без меры... Да кабы так! И тут роман В. Маслова словно бы взрывается бурным кипе нием страстей: не так все! Давайте доберемся до корня, не местные по значе нию своему эти события, глубже, глубже надо смотреть, отбросить надо бли зорукую логику, правде в глаза посмотреть, нельзя дальше так... Евстолия Селивёрстова, когда командовала у пилорам, что кричала? Не о себе, не о других даже заботилась: «Видите, что доски — и сосна, и ель — вместе лежат, товар губим...» Разнопородица! Не сегодня и не вчера это нача лось —работа ради плана, ради достижения ближайшего результата. Заведо мо обесцениваются общие результаты труда: товар не на экспорт, на внутрен ний рынок пойдет, миллионные будут убытки. На заводе 70 процентов ручно го труда, чуть больше половины штата... Так начинает разматываться клубок противоречий, где сложно перепле лись производственные, нравственные, семейные, личные и прочие жизнен ные нити. Необходимость реорганизации производства, смена устаревшего оборудо вания —и на первый план выдвигается Петр Еремин, начальник цеха, быв ший главный инженер, подвижническая деятельность которого по техниче скому переоснащению проходит в борьбе как с ведомственным формализмом, так и косностью местных руководителей. Пьянство —и внимание приковывается к горестной фигуре Веньки Ягне- тева, когда-то нужного общественности человека, заводилы, капитана футбольной команды, а теперь вот не нужного никому. Особенно же — к фигуре Окреция Шестакова, бывшего учителя-историка, бывшего журнали ста, изверившегося в возможности преодолеть разрыв между словом и де лом. И Окреций, и Верка Филатова, балансирующая над пропастью, — во многом жертвы волюнтаризма, словно бы узаконившего несовпадение види мости и сущности. Жертвой волюнтаристской психологии, на иной манер, стал и директор Петелин, ушедший от больших забот в строительство собственного дома, уставший от непродуманных директив сверху, формализма и запланирован ной показухи. Он из своих, местный, двадцати шести лет стал директором, но сторонятся его теперь люди, знают: «искра» в нем пропала. Такой прием акцентированного выдвижения персонажей очень действен, ибо позволяет впрямую высказать насущное, движущее человеком в настоя щий момент. А два персонажа из романа В. Маслова заставляют внимательно вглядеть ся и подумать: такого, пожалуй, еще не было. Это семидесятилетний пенсио нер Кирилл Максимович Шестаков и главный инженер Рюрик Борисович Ажгибков. Кирилл Максимович Шестаков вобрал в свою биографию всю жизнь Ко- курского лесозавода, буквально с фундамента. Был землекопом при его стро ительстве, пилоставом, партсекретарем, начальником механического цеха, пять лет тянул биржу, четыре навигации командовал погрузкой на суда свои и иностранные. Когда началась ставка на разнопородицу, первым забил тревогу, 211