Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

Раздел первый. СЫН ПОМОРЬЯ Небеса, всю ночь сыпавшие снежком, очистились. Рейс самолёта погранич ников Мурманск—Мезень прошёл при хорошей видимости. Виталий Семёно вич мог бы наблюдать всю Кольскую землю и Белое море. Но самым сильным впечатлением было мгновение, когда мы, взлетев в Мурмашах над полярной ночью, вдруг увидели настоящее солнце. И правда, что за росстани —с уходом во мрак! Нет, не во мрак уходил для нас Виталий Семёнович Маслов. Сколько раз в жизни совершал он этот маршрут, десятилетиями проводя отпуска в крохотной родной деревушке Сёмже, расположенной в самом кутке Мезенской губы, знаменитой гигантскими приливами. И вот последний раз. Мы высадились из самолёта в Мезени, где Маслов сиживал-пересиживал бес численные часы ожиданий. Теперь ждали нас. Не видала такого Мезень. Шесть мотонарт изготовлены в дорогу: с прицепными рыбацкими саночками-коро бами и волокушами, с махонькими розвальнями и всякое такое. Как же мы пройдем предстоящий тягостный и тяжкий последний путь?! Массивный гроб в оболочках встал на игрушечные розвальни, как блок для пирамиды. Земля ки принайтовили крепкими линями. Мы распределились по мотонартам и, не теряя времени, стронулись. А сумеречное короткочасье зимнего беломорского дня уже загустевало, наливалось чернотой. * * * Мы мчимся ночным снеговым бездорожьем. Под нами замёрзшие болота и ручьевые хляби. По тундровым равнинам стелется позёмка, сечёт лица. Фары снегоходов вырывают из тьмы отдельные кустики, хилые деревца, а иногда —по лоску леса на стыках болот. Хорошо, что зима. Летом Сёмжа недоступна по суше. Самое сложное препятствие — речка Пыя. Довольно глубокий каньон с крутыми откосами. Вода протекает поверх льда. Весь отряд собирается здесь, чтобы сдвоить мотонарты, чтобы встать всем мужчинам россыпью по склону и —хоть на руках! —вытащить, поддержать розвальни с гробом, помочь Вита лию Семёновичу добраться до родной деревни, до отцовской избы, до дедов ского погоста... Взвывают моторы, кряхтят мужчины, хриплыми голосами помогая скользящим ногам. В полном мраке въехали в деревню. Только в этот момент некоторые из нас осознали в полной мере значение происходящего. Фары вырывают из мрака рубленые углы могучих безжизненных изб, спеленатых по окна сугро бами. Сёмжа и на карте помечена «нежилая». Приехавшие ранее мезенцы подготовили на местном кладбище могилу и отопили два дома. В одном из них —в отцовской избе —и нашёл предпослед ний приют Виталий Маслов... Гроб в дверь не проходил, пришлось его проне сти на полусогнутых ногах через внутренний ход из хозяйственного отсека в жилую часть дома. Там я испытал то, о чём сказал ранее. В тесноте, где нельзя было встать двоим, мне пришлось удерживать свой конец гроба одному. Но я не ощутил его изнурительной тяжести. Гроб как бы «подвсплывал», облегчая нагрузку... * * * В полдень 15 декабря, когда рассвело до дневной прозрачности, вся наша экспедиция, с прибывшими дополнительно двумя мотонартами районной 149