Живой костер Виталия Маслова : летопись воспоминаний / [авт.-сост. В. У. Маслова ; коммент.: И. Б. Циркунов]. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 2013.

Раздел первый. СЫН ПОМОРЬЯ Написано им много. Может быть, лучшее из всего это —рассказы «Вось- минка», «Зырянова бумага» и другие, стоящие в одном ряду с рассказами Шукшина, Белова, Распутина. А еще —романы: «Из рук в руки», «Внутрен ний рынок», «Проклятой памяти», удостоенные самых разных премий. Есть и публицистика: «На костре моего греха», «Ещё живые». Лежит в столе и ждёт своего читателя неопубликованный пока роман «Искупление». Кажется, одному человеку сделать столько всего за жизнь —невозможно. Но ведь сделано же. Как он работал, как писал? И об этом тоже мы говорили. МАСЛОВ. Прозаику, конечно, нужен угол для работы. Судно хорошо для этого. Но нужно ещё и время. На ледоколе я плодотворно работал только один раз, в одном рейсе. Был начальником радиостанции, потом пришёл пре жний начальник, и я попросился во вторые пойти. Стало больше времени, И я написал повесть «Из рук в руки», некоторые её романом называют. То есть, мог удалиться и сидеть в каюте безотрывно. Широко не надо. Когда в Мурманске на Октябрьской получил квартиру, жена мне выделила большую комнату —книги куда-то надо девать, а я сел — и не работается, ну никак не работается. Мог написать стихи, письмо, а проза — не пишется. Потом отделил шкафом уголок —точно, как каюта, —и чувствую себя почти в своей тарелке. Востребованность, чувство необходимости того, что пишешь, для меня именно это прежде всего было стимулом к работе. Потому что всё-таки не просто написать роман. Но когда говорят, что это каторга и т. п., я отвечаю: «Ну зачем каторга? Ну брось, да и всё. Зачем же быть каторжанином?». Писа тельство —вещь серьёзная в психологическом плане. Ведь помните, что Пуш кин сказал: «А она-то графиня, что наделала?..». Дать волю пережить сто су деб в романе —вот когда счастье, когда пишешь, и за это счастье надо платить работой. Это осознанная работа. Потом начинаешь переписывать, приводить в систему. Можно, конечно, и так бросить. Но я, простите, русский писатель. Впереди меня стоят люди, не позволяющие мне бросово относиться к слову. И я отношусь к слову серьёзно. Два сына, дочь, четыре внука — нет перевода поморскому роду Масло вых. Основные домашние хлопоты всегда оставались на хозяйке, Валентине Устиновне, а сам Виталий Семёнович считал себя человеком в семье бес полезным. Но это, конечно, преувеличение. До самой смерти Маслов рабо тал, приносил в дом копейку. Души не чаял в самом младшем своем внуке, Владиславе, как, собственно, и внук в деде. Когда видел их вместе, всегда отмечал невольно, насколько они похожи. Дай Бог, чтобы и характером внук пошёл в деда. О характере Маслова здесь уже упоминалось вскользь. Скажу коротко, что человеком он был непростым, как, впрочем, и все талантливые люди. Главное, что позволяло ему, не впадая в крайности, спокойно и твердо гнуть свою ли нию, выводило даже в самых сложных ситуациях на верную дорогу —это хоро шая, добротйая национальная основа, стержнем которой является вера в Бога и любовь к России. Маслов — один из самых православных писателей нашей 141