Площадь Первоучителей : лит.-художеств. и обществ.-полит. альм. / Мурм. орг. Союза писателей России, Администрация города-героя Мурманска, Мурм. гор. совет ; гл. ред. В. Тимофеев. - Мурманск, 2000. - N 2: [ Очерки, рассказы / В. Маслов].

Виталий МАСЛОВ «НА КОСТРЕ МОЕГО ГРЕХА» Только вряд ли это ему пригодится: читательские откли к и— и добрые, и недобрые — приходят к писателю тогда, когда сам писатель уж е далек от того, что взволновало читателя, — другие помыслы, иные герои владеют им. Подарил Борису Макаровичу книгу о Ефиме Честня- кове, разговорились. И вот что между многим прочим по ведал Борис Макарович (может быть, он и сам не обра тил внимания на этот- эпизод, а мне почему-то запомни лось). — В сорок третьем пошел я в Кологрив — 23 киломе тра, далеко. В лаптях. З а карточками хлебными. Потеря ли мы справку, что эвакуированные мы, а мать не могла ходить, нога совсем отказала. Прихожу в собес районный, а там на этом деле — такая раскормленная, в золоте да же, баба сидит молодая: «Работать надо, а не жаловать ся на ноги!» И слушать меня не захотела. Что делать? Как пришел голодный, с тем и обратно. Ее фамилия... (Опускаю фамилию, хотя и абсолютно уве рен в ней — меня всегда поражала удивительнейшая па мять Бориса Макаровича, особенно на имена. — В.М.) А потом поступил я в мореходку ленинградскую, на все готовое. Вырос, в форме. В 1949 году еду в гости к маме. В Мантурове с поезда сошел... А тогда град прошел и страшный был неурожай, поч ти что голод. А у меня — коробок! И все с продуктами: масло — та кими кусками, консервы, всё это выдано было в мореход ке. Хлеб черный продал я по дороге, а белый тоже ос тавлен себе был. Выхожу в Мантурове и встречаю: одноклассница! Та ня Стрельцова. Обрадовались. А она — тоже как все: об ношенная, худющая и всё еще, кажется, в лаптях. «По шли, говорю, в чайную!» Не идет. С трудом созвал. А с ней — еще женщина — еще более худая и еще более обношен ная. Но Таня при этом — прибранная и чистая, а эта — лохматая, непричесанная, одним словом — неряха. Пригла сил и ее, коль они вместе. Вытаскиваю буханку белого хлеба, и аж неудобно: оглядываются люди, забыли, что это такое. Сперва. Таня и подруга отказывались, но уго ворил. И масла достал, и консервы... А потом на оказии вместе поехали, на машине. Р а з говорились. Я и рассказываю, мол, вот тоже как было. Бы ла, говорю, в райсобесе такая — выгнала, да еще и оби 79