Площадь Первоучителей : лит.-художеств. и обществ.-полит. альм. / Мурм. орг. Союза писателей России, Администрация города-героя Мурманска, Мурм. гор. совет ; гл. ред. В. Тимофеев. - Мурманск, 2000. - N 2: [ Очерки, рассказы / В. Маслов].

Виталий МАСЛОВ «ЕЩЁ ЖИВЫЕ» повторяю, — уже осенью, по зимнику, а что перед этим? В куклы играли? Да нет, хотя рассказывают, что некото рые девочки еще возили кукол с собой... А перед этим, чуть не до самой наважьей дальней путины, длился в те годы сенокос — и с холодами уже, и со снегом. И как ина че? Мужики — главная сила — были на фронте, а пожен- то, а скота-то не стало меньше, а молока-то, масла-то на до было сдать несравненно больше, кормить-то мужей, от цов, братьев на фронте надо было! За всю войну ни единую самую малую луговинку не кинули, не заветошили. В ве ликой надежде работали: вернутся родные с побе д о й— хоть один-два, но вернутся — и не стыдно в глаза им взглянуть. Так что уже и комары белые летят, и к пу тине дело, а бабы-девки все еще траву подмерзшую на пожнях прибрежных косят-рубят и в зароды складыва ют: соленая, она по первой же зимней дороге к хлевам пойдет, безо всякой сушки не успеет испортиться, хотя, конечно, без топора и без пешни из зарода на сани не накладешь... И в такую пору, на сенокосе предзимнем, бывало, что и канинская каторга, страшно сказать, раем девчонкам казалась. Там хоть и мороз тоже, и работа то же непосильная, и тоже ни дня ни ночи, но там все-та- ки хоть уха, уха почти сразу же: свои сетки еще не по ставили— у соседей на первую уху займешь... А тут, на пожне, голодно! Окончание того сенокоса забыть трудно... Они, в их числе и Шура Навагина, работали в десяти километрах от деревни — в сторону Пыи и Мезени — на прибрежной лайде, на Поскотиной — так эта пожня звалась. И сейчас зовется, хотя давно уж е и не поскотина и не пожня да же. Если из Семжи туда идти, то сперва, чуть больше че тырех километров, под обрывом вдоль самого моря ша гать, болотина сверху черная свешивается. Далее, за ру чьем глубоким и широким, за «пальцем», Чушина-пожня вдоль моря вытянулась. В одной из дореволюционных книг об этом месте сказано: «Пароходы с осадкой свыше 12 фут, а такж е грузовые пароходы, приходящие за лесом, останавливаются около местечка «Чушино» между р. Сем- ж а и р. Пыя». В чушинский берег, если шторм затяжной при ветре-побережнике, волна ударяется, разбежавшись через воронку беломорскую, — аж от самого что ни на есть полюса. Именно здесь, под Чушиной, вела когда-то кар бас с сеном бесстрашная бабка Жмаиха, только ездили они тогда за сеном и не на Чушину даже, а еще дальше, 245