Площадь Первоучителей : лит.-художеств. и обществ.-полит. альм. / Мурм. орг. Союза писателей России, Администрация города-героя Мурманска, Мурм. гор. совет ; гл. ред. В. Тимофеев. - Мурманск, 2000. - N 2: [ Очерки, рассказы / В. Маслов].

ПЛОЩАДЬ ПЕРВОУЧИТЕЛЕЙ ПУБЛИЦИСТИКА На устье ходили и старухи тоже. И соберется, случалось, человек по двенадцати. Па цаны младшие порой столь малы — того и гляди, в море течением вывалит, старухи — того и гляди, на отмели по дороге застрянут — сапоги не вытащить. Такая вот коман да-артель. В центре устья, на самых быстрых и бурных местах (а все устье — от берега до берега по дуге — треть километра, не меньше), становятся самые шустрые и опыт ные. Пацаны или позади опытных, или там, где воды по тоньше, чтобы не столько сачили, сколько учились. Ста рухам же — тем частенько вообще не велели в воду с от мели спускаться: — Небось, Григорьевна, сапоги-то, бахилы-то, текут? Стой тут с краю на камнях, не мочи ног! Потому что и другое незыблемое правило было: в чей бы сак рыбина ни попалась, делят ее на всех, кто на ус тье, поровну. Так что и Агриппина Григорьевна, мочила ноги или нет, долю свою, пусть с ладошку всего (семга ведь!), получала обязательно! Сколько я помню, лишь дважды нарушено было это правило. И оба раза — теми, кто по силам и по возрасту не должен был на устье присутствовать. Один — свой, до морощенный — встал в самом лучшем месте, подставил сак, подхватил рыбину и — на плечо, всех стариков с но сом оставил. Другой — в форме, неместный, свалившийся неизвестно откуда. Без сака, с топором. И даже не сам уловил, не сам зарубил, а у детишек рыбину, ими выса- ченную, унес. Как, даже со стороны, стыдно было семжа- нам перед ребятишками! А в первую голову — перед тем из них, кто эту рыбинку высачил: чуть повыше стола мальчишечка был, белоголовый и хрупкий... Форменного этого, в кокарде и маскхалате, хотел бы назвать и назвал бы по имени, да не знаю, да и надеюсь, что не упадет на нашу землю это г... еще раз. Не назову здесь и того, до морощенного. Во-первых, его уже нет в живых, — позор ное то дело случилось давно, вскоре после войны. Во-вто- рых, ему и так еще не раз придется перевернуться на том свете и з-за собственной жадности: когда внуки и прав нуки будут поминать его недобрым словом. Ибо позорное то клеймо устьевское нести и нести теперь уже им — по роду. Однако и устье — не до смерти. Как ни оттягивай, а приходит время — и даже оно, устье, становится стари ку не под силу. И тут, казалось бы, тем, у кого нет в се 234